Игорь Горский: «Мы с Пушкиным ждём ваши лайки и репосты!»
Наверное, можно сказать, что студия «Чистая Музыка» и её артдиректор Игорь Горский пытаются плыть против течения. Прекрасно это осознавая. Сам композитор называет некоторые свои проекты идеалистическими. Просвещать общество, создавая развлекательный контент, облачать «чистое искусство» в форму вирусного ролика – задача, безусловно, трудновыполнимая. Но, конечно, благородная. А при определённой финансовой поддержке – даже выполнимая.
– Ваша студия называется «Чистая Музыка». Почему выбрали такое название?
– Музыка как искусство является высшей эстетической и культурной ценностью – так было раньше и так будет всегда. Помните, у Пушкина: «Из наслаждений жизни одной любви музыка уступает. Но и любовь – мелодия»? Меняется время, и вместе с ним меняется наше восприятие музыки. Скорости возрастают, количество информации, которая поступает к нам ежедневно, увеличивается с каждым днём. Тем ценнее в этой шумной суете те мгновения, когда мы остаёмся один на один с музыкой, погружаемся в мир звуков, создаваемых живыми людьми. Неслучайно многие выдающиеся музыканты сходятся во мнении, что самая совершенная музыка – это тишина. Об этом говорят сегодня и Стинг, и Теодор Курентзис. О тех мгновениях, что заставляют время замереть, остановиться. В такие секунды у нас возникает иллюзия абсолютного счастья, хрупкое ощущение сопричастности чему-то настоящему, чистому и светлому. Поэтичное название студии «Чистая Музыка» обязывает нас бережно относиться к звукам и, главное, к людям, которые эти звуки создают.
– Как проходит обычный день в вашей студии?
– В противовес возвышенному названию наши будни проходят весьма приземлённо. Мы записываем классическую и джазовую музыку, саундтреки к художественным и документальным фильмам, мюзиклы. Практически все юные музыканты, особенно учащиеся спецшкол, нуждаются в качественном видео. Так что утром к нам заявляются «бесплатники», чтобы снять видео для конкурса. С талантливых детей мы либо совсем не берём денег, либо берём чисто символическую плату за работу по монтажу и обработке видео. Ближе к вечеру «просыпаются» актёры и певцы, которые приходят с коммерческими проектами – театральными или телевизионными. Рёв трубы, вой струнных, звонкие пассажи рояля и грохот ударных – обычное завершение дня в нашей студии. Впрочем, такие записи и съёмки часто продолжаются всю ночь.
– Чем ваша студия отличается от других?
– Основное отличие – это строгий художественный ценз. Название и внутренние идеалы обязывают меня и моего партнёра, главного звукорежиссёра студии Павла Богатыренко, отказывать в сотрудничестве всем, чьё творчество не несёт художественной ценности. Это не только исполнители шансона и низкопробной эстрады, но и довольно известные музыканты, утратившие вкус и профессиональную совесть. Впрочем, главное назначение студии в том, чтобы аккумулировать наши собственные творческие проекты в одном пространстве. Я могу сочинять за роялем текст песни, а в этот момент в аппаратной мои коллеги уже делают на неё аранжировку. Мы можем позволить себе не принимать заказы неделю или две, превратив пространство студии в творческую лабораторию, – импровизировать, репетировать, снимать и монтировать собственные проекты.
– Перед началом нашего разговора вы показали музыкальный ролик на стихотворение Иосифа Бродского. Расскажите, пожалуйста, что это за проект.
– Это пилотный выпуск из цикла видеороликов, который мы задумали для самой широкой зрительской аудитории. В каждом эпизоде этого проекта участвует актёр – читающий или поющий, а также солирующие музыканты – академические, джазовые или роковые. Чтецы могут быть признанными мастерами, народными артистами, а могут быть совсем юными. Равноправный ансамбль актёров и музыкантов исполняет специально написанное произведение. Поскольку некоторые мелодии и строчки будущего проекта мне в буквальном смысле приснились, то мы назвали проект «Сны о музыке».
– А какой хронометраж у выпуска?
– Продолжительность каждой серии не превышает 4 минут со всеми титрами и послесловиями. Оптимальная для зрительского восприятия форма музыкального произведения сложилась ещё в 80-е годы прошлого века и составляет 3 минуты. С тех пор это стандарт для эстрадных песен и клипов. Мы, конечно, эстетически очень далеки от поп-культуры, но некоторые законы для всех стилей едины. Лучшая музыка всех времён, как мне кажется, была написана именно в камерных жанрах. Песни Шуберта на стихи Гёте для меня являются эталоном гениальности. Впрочем, романсы Чайковского на стихи Апухтина не менее совершенны.
– Так почему бы не записать эти совершенные произведения и не снять на них ролики?
– Мы так и делаем каждое утро – снимаем ролики на гениальную классическую музыку 200-летней давности. Но важно создавать и новое – сочинять, репетировать, исполнять. В самой возможности высказывания через музыку состоит предназначение и счастье музыканта. А когда к музыке присоединяется поэзия, возникает настоящее таинство.
– «Сны о музыке» – это мелодекламация. Актёр читает стихотворение на специально написанную музыку?
– Фактически да. Мы знаем примеры совершенно невероятной, колоссальной популярности Вертинского 100 лет назад. Да и полвека спустя жанр мелодекламации был очень популярен. А потом более пёстрые по картинке и лёгкие для восприятия формы вытеснили мелодекламацию с экрана телевизора, вычеркнули из концертных афиш. Сейчас часто можно встретить «мелопрофанацию», когда непрофессиональный, неподготовленный человек берётся читать стихи Пастернака, а в качестве музыкального оформления использует наспех слепленные хип-хоп биты. У нас принципиально другой подход и иное отношение к слову и звуку.
– То есть вы против хип-хопа и других популярных современных жанров?
– Наоборот! Музыка и поэзия обязаны быть актуальными и злободневными. Просто подход к созданию этих произведений должен быть не менее профессиональным и кропотливым, чем при работе над сочинениями классиков. Бродский замечательно сказал: «Пока есть такой язык, как русский, поэзия неизбежна». Сегодня в России более 100 тысяч человек пишут и исполняют рэп. Вдумайтесь в эту цифру! Но только единицы из них занимаются искусством. Я мечтаю пригласить в наш проект поэта Мирона Фёдорова – рэпера Оксимирона, чтобы предложить ему попробовать совершенно новый для него способ существования в ансамбле с солирующими музыкантами. Если Мирон читает сейчас это интервью, пусть срочно наберёт в поисковой строке YouTube «Сны о музыке: Бродский» и посмотрит наш пилотный ролик. Я надеюсь, что он вдохновится и присоединится к нам в одном из эпизодов.
– На какой площадке вы планируете позиционировать проект?
– Сейчас самая удобная и перспективная во всех отношениях платформа – это YouTube. Во-первых, ролик можно посмотреть прямо на смартфоне, а во-вторых, он легко встраивается в социальные сети. При этом я не исключаю возможный интерес телевидения, потому что у телезрителей постепенно формируется запрос на «красоту». Мне хочется верить, что даже самые далёкие от искусства телезрители устали от глупости и пошлости, которую им показывают с утра до вечера. В этом смысле у нас хорошие перспективы, потому что мы делаем очень простой для восприятия проект. В то же время попасть на федеральный канал с такой смелой и неформатной концепцией, как у нас, пока проблематично. Даже чудесный телеканал «Культура», который, конечно, стоит особняком, предпочитает проверенные временем форматы.
– Вы планируете «Сны о музыке» как социальный проект или коммерческий?
– Остросоциальный, я бы сказал. Успехом я буду считать счётчик просмотров, сопоставимый с эстрадными исполнителями. Грубо говоря, если наш ролик на стихи Маяковского наберёт больше просмотров, чем клип Стаса Михайлова, а значительную часть аудитории составят дети и подростки, то я буду абсолютно счастлив.
– Так искусство не может окупаться?
– Искусство может приносить доход при определённых условиях. Но в нашем случае путь один: искать благотворителей. Я не знаю примеров, чтобы просветительское видео зарабатывало на рекламе хотя бы десятую часть от того, что зарабатывают каналы с развлекательным контентом. Замечательные музыканты и актёры готовы участвовать в «Снах о музыке» абсолютно бесплатно, но все они очень заняты на основных работах. Приходится ждать месяцами, пока у необходимой мне для конкретного произведения артистки возникнет пауза между спектаклями и съёмками. Рассчитать заранее время, которое потребуется нам на репетиции нового произведения, практически невозможно. Я преклоняюсь перед трудом директоров театров, которые по закону обязаны за год до постановки формулировать точную сумму, в которую обойдётся спектакль. А что если режиссёр решит за 3 дня до премьеры, что ему необходима на сцене живая лошадь? А в смете только плюшевый медведь. И вот тут возникает момент, когда всё решает творческая воля лидера. Если он заразит своей убеждённостью и верой окружающих людей, то ровно в полночь накануне премьеры плюшевый медведь превратится в прекрасную кобылицу. Поскольку мы в рамках проекта производим музыкальное видео, а не продаём билеты на мероприятия, то участие меценатов, разделяющих наши эстетические воззрения, просто необходимо.
– Что же, остаётся пожелать вам получить поддержку таких меценатов. Когда вы планируете стартовать с этим проектом?
– Планируем с января 2020 года выкладывать «Сны о музыке» в свободный доступ. Так что мы с Пушкиным, Есениным и Блоком ждём ваши лайки и репосты.
