Алексей Кондратьев. Социальные инвестиции – актуальный мировой тренд
Во всём мире растёт интерес к социально ответственному инвестированию, которое базируется на принципе «зарабатывая, помогай». Механизм такого рода вложений предполагает не только решение общественных и экологических проблем, но и получение прибыли. В России существует огромный запрос на такого рода инвестиции, но для развития этого перспективного финансового инструмента необходимо предпринять целый ряд мер. Действовать предстоит сообща: без конструктивного взаимодействия между государством и бизнесом наладить практику успешного социального инвестирования не представляется возможным.
По данным опроса Института устойчивого развития при банке Morgan Stanley, всё больше частных инвесторов заинтересованы в социально ответственных инвестициях (Socially Responsible Investing, SRI). В исследовании, которое проводилось в феврале 2017 г., приняли участие 1 тыс. финансистов из США. Около 75 %
респондентов сообщили, что заинтересованы в SRI либо уже применяют их стратегии в своих финансовых решениях.
Социальные инвестиции (они же «высокоморальные», «этичные инвестиции») – явление не новое, и появилось оно даже не в прошлом веке, а намного раньше. В своём исследовании об истории его возникновения (Impact Investing: History & Opportunity) специалисты Athena Capital Advisors пишут, что все мировые религии на протяжении веков формировали определённые параметры оценки бизнеса на предмет его соответствия догмам. Например, в англо-американской традиции основы этичного инвестирования были заложены в XVII–XVIII вв. квакерами, у которых существовал запрет на финансирование операций, связанных с рабовладением.
В современном мире концепция SRI начала утверждаться в конце 1960-х – начале 1970-х гг. в США, когда инвесторы стали более избирательно подходить к размещению средств. Во многом этому способствовала политическая обстановка: охватившая страну волна пацифизма и борьба за гражданские права. Например, в 1971 г. был создан американский фонд Pax World Funds, который боролся за защиту окружающей среды и не вкладывал средства в компании, зарабатывавшие на войне во Вьетнаме. В 1980-е стали появляться этические фонды и НКО по развитию социально ответственного инвестирования. В 1990-е финансист Джед Эмерсон призвал инвесторов вкладывать средства в соответствии со своей миссией, а не со стратегией получения максимальной прибыли, как это было раньше. В 2007 г. начало входить в обиход понятие impact investing («импакт-инвестиции», «инвестиции влияния», «социально-преобразующие инвестиции»). Финансовый кризис 2008 г. вызвал к жизни самые крупные импакт-инвестиции в истории, пишут в книге «Социально-преобразующие инвестиции: как мы меняем мир и зарабатываем деньги» её авторы Энтони Багг-Левин и Джед Эмерсон.
Социально ответственное инвестирование предполагает решение экологических и/или социальных проблем, а также повышение стандартов корпоративного управления. Например, инвестор приобретает бумаги компаний, которые функционируют на благо экологии и общества. Впрочем, предприятия могут и не работать напрямую в этих отраслях, но у них в этом случае есть проекты, например в сфере возобновляемой энергетики. Выбрать подходящие активы для покупки помогают так называемые ESG-критерии (Environmental, Social and Governance) – то есть «экологический, социальный и управленческий» аспекты.
Одно из ведущих направлений социальных инвестиций (в некотором роде их следующая, более продвинутая ступень) – социально-преобразующие инвестиции, которые подразумевают финансирование проектов, организаций, компаний, фондов с целью создания измеримого общественно или экологически полезного воздействия (преобразования).
Например, в 2013 г. фонды Acumen и SpringHill Equity Partners вложили средства в социальное предприятие Sanergy, которое выпускает высококачественные туалеты для городских трущоб в Кении, где нет канализации и электроэнергии. Компания привлекает к работе местных жителей, организует централизованный сбор отходов, превращая их затем в удобрения для фермеров. Так Sanergy улучшает условия санитарии, способствует уменьшению болезней и бедности.
Есть свои примеры и в России. В 2013 г. пионер в сфере поддержки и развития социального предпринимательства в Российской Федерации фонд «Наше будущее» (создан 11 лет назад по инициативе главы «ЛУКОЙЛА» Вагита Алекперова) выделил предпринимателю Петру Бойкову из Воронежской области беспроцентный заём на сумму более 4 млн руб. для развития экопроекта «Картон Черноземье – раздельный сбор вторичного сырья». В рамках его реализации удалось сократить количество мусора, вывозимого на полигоны для захоронения, а также решить проблему стихийных свалок. Придёт время, и подобные проекты наверняка станут частью инвестиционного портфеля фонда.
По данным прошлогоднего опроса Глобальной сети импакт-инвесторов (Global Impact Investing Network, GIIN; в неё входят более 2 тыс. участников), социальные инвестиции чаще всего идут на проекты в таких сферах, как доступное жильё (22 %), микрофинансирование (12 %), альтернативная энергетика (16 %), здравоохранение (6 %) и т.д. Главными недостатками в работе на этом рынке участники опроса считают недостаточный уровень доходности и высокие финансовые риски при выходе из проектов. Получить неплохую по меркам развитых экономик прибыль, осуществляя импакт-инвестиции, всё же реально. По данным инвестфонда Willow Investments, средняя ставка рентабельности социальных бизнесов составляет около 5 % годовых. Примерно такие же цифры – 5–6 % – приводит Swiss Investment Fund for Emerging Markets.
Впрочем, доход во всём этом – не главное. Основная причина, по которой инвесторов привлекают SRI-стратегии, – моральное удовлетворение от общественной пользы вложений. Согласно опросу Morgan Stanley, они выбирают SRI, так как верят, что их инвестиции могут улучшить климатические условия (75 % респондентов) и снизить уровень бедности в мире (84 %).
Неудивительно, что ещё в 2012 г. на Всемирном экономическом форуме в Давосе в рамках встреч G8 SRI были названы «новым, динамично развивающимся направлением мирового инвестиционного мейнстрима». По данным организации Global Sustainable Investment Alliance (GSIA), по итогам 2016 г. объём рынка социально ответственных инвестиций составил 23 трлн долл., по сравнению с 2014 г. он вырос на 25 %. В том числе в США – 8,7 трлн долл. (рост 33 %), а в Европе – до 12 млрд долл. (11 %).
По данным GIIN, наибольшее количество социальных инвестиций (40 %) сделано в США и Канаде, в Европе это 14 %, в Африке (южнее Сахары) – 10 %, в странах Латинской Америки – 9 %. На Восточную Европу и страны бывшего СССР приходится всего 6 %.
Статистика по объёмам социальных инвестиций в России не ведётся. Согласно исследованию 2016 г. агентства Grayling, если исключить законодательно обусловленные социальные расходы бизнеса (например, отчисления в государственные внебюджетные фонды), то в среднем уровень социальных инвестиций компаний в РФ – 4 %
от выручки. Но значительная часть этих вложений является бюджетозамещающими, что заметно снижает их эффективность, говорится в исследовании.
Для России социальные инвестиции – не только актуальный и нужный финансовый инструмент, но и дань традициям. В истории нашей страны практика аналогичного по духу поведения деловой элиты была распространена до революции. Конечно, в те времена термин «социальные инвестиции» не использовался, но одной из важных черт делового мира в России во второй половине XIX в. была идея меценатства. Больницы, театры, музеи, переданные в дар государству частные коллекции произведений искусства – это и многое другое делали российские предприниматели того времени.
В новейшей истории череда кризисов не дала разнообразно и в полной мере развиться в стране сегменту SRI. Поэтому наиболее часто они рассматриваются в контексте корпоративной социальной ответственности (КСО).
Ежегодно крупнейшие промышленные компании инвестируют миллиарды в социальную сферу, экологию, культуру (зачастую на территориях своего производства и влияния). Так, например, компания «Норникель» участвует совместно с государством в программе по переселению граждан из Норильска и Дудинки в районы с благоприятными природно-климатическими условиями. Общая сумма средств, выделенных на эту программу, составляет 8,3 млрд руб.
Успешно работают несколько принадлежащих частным корпорациям фондов, которые занимаются социальным инвестированием, но их, увы, немного. Одним из пионеров в области импакт-инвестирования является фонд «Наше будущее». Он первым из российских корпоративных структур стал членом GIIN и представлял там не только Россию, но и всю Восточную Европу. Фонд выдаёт беспроцентные займы социальным предпринимателям и, по данным на 2016 г., поддержал 172 социальных предприятия в 49 регионах страны на общую сумму 418 млн руб. Ещё один пример – благотворительный фонд «САФМАР» Михаила Гуцериева, который только в 2017 г. направил порядка 1 млрд руб. на социально значимые проекты.
Есть фонды, специализирующиеся на социальных инвестициях, но в определённой области. Их немного. Например, фонд поддержки социальных инициатив в сфере детства «Навстречу переменам» с 2011 г. помогает российским социальным предпринимателям реализовывать детские программы.
Российский рынок социальных инвестиций пока сложно назвать развитым и цивилизованным. Среди отечественных финансистов стратегии ответственного инвестирования особой популярностью не пользуются. Насколько нам известно, специализированных фондов, которые бы вкладывали деньги частных инвесторов в формальном соответствии с ESG-принципами, нет. Инвесторов, которые бы специализировались на импакт-инвестициях, немного.
При этом запрос на социальные инвестиции есть. И он был озвучен на самом высоком уровне. В своём послании Федеральному собранию в нынешнем году Президент РФ Владимир Путин отметил важность технологического прорыва, который тесно связан с развитием социальной сферы и инвестиций в человека. Если стране не удастся осуществить рывок, то она не сможет конкурировать на международной арене и безнадёжно отстанет, предупредил глава Российской Федерации.
Американский и европейский опыт показывает: те страны, где государственная политика основана на разделении социальной нагрузки и эффективном государственно-частном партнёрстве, в рамках которого бизнесу экономически выгодно вкладывать деньги в общественную сферу, имеют более конкурентоспособную экономику. Российские компании в своём большинстве к этому пока не готовы. Лишь 15 % предпринимателей считают бизнес партнёром государства в решении задач социальной сферы. Такие данные были получены в ходе опроса участников форума Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) «Ответственное взаимодействие бизнеса и власти в целях устойчивого социального развития» в начале февраля 2018 г. Ни самое богатое государство, ни самый развитый бизнес в одиночку не решат ни одну глобальную проблему, это возможно только при объединении усилий, отмечала в декабре прошлого года управляющий директор по корпоративной ответственности, устойчивому развитию и социальному предпринимательству РСПП Елена Феоктистова. «Успеха не достигнуть без принятия партнёров как равных, а нашему государству пока сложно воспринимать других участников как равных себе», – подчёркивала она.
Для того чтобы механизм социального инвестирования успешно заработал, необходимы шаги навстречу друг другу, как со стороны государства, так и бизнеса.
Компания должна получить условия, при которых ей будет интересно заниматься социальным инвестированием (рискованным, без быстрых сверхприбылей).
Необходимо законодательно закрепить правовые понятия «социальные инвестиции» и «cоциально-преобразующее инвестирование», а также выработать механизмы регулирования этого сегмента. В формировании такого законодательства должны принимать участие все заинтересованные стороны – то есть не только государство, но и сами инвесторы.
Необходимо также создать благоприятный климат для развития SRI. Например, ввести налоговые льготы для компаний, инвестирующих в социальную сферу по собственной инициативе, не так давно предложил глава РСПП Александр Шохин. Из мировой практики видно, что рост социальных инвестиций начинается, когда бизнес получает достаточно преференций. Во многих государствах такая мера стимулирования инвестиций в социальный сектор весьма распространена. В частности, в Великобритании правительство снизило налоговую нагрузку для социальных инвесторов на 30 %.
Помимо этого, государство может стимулировать развитие этичных инвестиций за счёт так называемых «умных» субсидий. Например, британские социально ориентированные предприятия могут получать госсубсидии до 290 тыс. фунтов стерлингов, причём в течение 3 лет. Такие структуры, как Управление по делам малого бизнеса в США или Национальный банк развития сельского хозяйства и сельского развития в Индии, субсидируют внутренние социально-преобразующие инвестиции для достижения национальных целей через кредитные гарантии, предоставление концессионного капитала и программы обучения. Об этом пишут в своей книге Энтони Багг-Левин и Джед Эмерсон.
Оказание всесторонней помощи (в правовом, образовательном, экспертном поле) очень важно инвесторам, фондам и компаниям, которые хотят заниматься социальным инвестированием.
Такую роль в России взял на себя появившийся в прошлом году Фонд поддержки социальных проектов (ФПСП). Его возглавила Евгения Шохина, ранее успешно реализовавшая несколько амбициозных интеллектуальных проектов: созданную с нуля Бизнес-школу РСПП и журнал «Бизнес России», в котором она является главным редактором. Евгении Шохиной предстоит выстроить систему финансовой и образовательной поддержки стартапов и уже существующих проектов, а также создать необходимые условия для развития социального предпринимательства. Планируется, что средний размер займов на проекты составит 2,5 млн руб. Средства в виде беззалоговых кредитов со ставкой до 6,5 % будут выдаваться на срок от 1 до 3 лет. В фонд поступило более 1 тыс. заявок от 60 с лишним регионов Российской Федерации. Первые транши льготного финансирования фонд уже выделил в марте 2018 г. В фонде также намерены осуществлять сопровождение проектов и предпринимателей в течение года, чтобы довести их до финансовой устойчивости. Создание ФПСП поддержали президент фонда «Сколково» Виктор Вексельберг, глава группы Qiwi Сергей Солонин, председатель Внешэкономбанка Сергей Горьков, а также Минэкономразвития, Минтруд и Минздрав России. Идею создания фонда, выдвинутую Агентством стратегических инициатив, поддержал Владимир Путин.
У России есть огромный потенциал для развития социальных инвестиций, которые способствуют социальной стабильности в стране. Развитие этого инструмента особенно актуально с учётом растущего объёма социальных обязательств и недостатка средств на их реализацию, в частности в регионах РФ. В этой связи государство рассчитывает на более деятельное участие бизнеса в этом процессе. Конечно, также необходим порыв со стороны самих предпринимателей, желание не только получать прибыль, но и менять мир к лучшему. Поколение таких инвесторов уже подрастает. По данным опроса Deloitte (проведён в 2012 г. в 18 странах), поколение «миллениалов» (людей, родившихся после 1982 г.) считает, что основной целью бизнеса должны быть социальные изменения. Это поколение осознаёт, насколько важно жить не одним днем, а формировать будущее уже сейчас. И в этом смысле социальные инвестиции – весьма подходящий инструмент. Осталось заручиться полноценной поддержкой государства.
