ДМИТРИЙ УСАЧЁВ: «Каждая операция, сделанная нашими хирургами, по-своему уникальна»
Национальный медицинский исследовательский центр нейрохирургии им. академика Н. Н. Бурденко – головное нейрохирургическое учреждение России, одна из ведущих нейрохирургических клиник мира с богатой историей, самым современным оснащением и уникальным профессиональным коллективом. О достижениях, перспективах развития клиники и российской нейрохирургии в целом рассказывает директор ФГАУ «НМИЦ нейрохирургии им. академика Н. Н. Бурденко», профессор, академик РАН Дмитрий Усачёв.
– В 2020 году вас назначили директором Центра. Возникли ли трудности в совмещении медицинских и научных задач с руководящей административной работой?
– Больше 10 лет я работал заместителем директора, то есть какие-то административные навыки у меня уже были. Конечно, когда становишься руководителем, ситуация радикально меняется. Ты за всё отвечаешь, и от тебя ждут решения ежеминутно. Возросла интенсивность встреч, работы непосредственно в стенах учреждения.
Постоянно переходишь от одного вопроса к другому, от административного – к научному, от научного – к хирургическому. В таком разнообразии есть и положительные моменты. Изменение видов деятельности препятствует профессиональному выгоранию.
– Центр имеет статус научного на федеральном уровне. Что это под собой подразумевает?
– Когда формировался институт федеральных научных центров, к которому мы относимся, нам сразу же поставили конкретные задачи: контроль за качеством и организацией медицинской нейрохирургической службы в стране, организация и контроль образовательной деятельности по профилю «нейрохирургия». На нашей базе создан образовательный центр, кафедра нейрохирургии и нейронаук, где проводятся регулярные курсы повышения квалификации по различным направлениям нейрохирургической тематики и смежным специальностям. Часть лекций проходит в Сети, а потом коллеги приезжают непосредственно в Центр и видят непосредственно наши операции вживую, задают практические вопросы и получают на них ответы.
Сформирован реестр кафедр, которые в регионах занимаются образовательной деятельностью по нейрохирургии. Создан формат конференций «Университетские чтения». Раз в год собираем кафедральных работников, обсуждаем актуальные проблемы обучения нейрохирургов.
Основная наша задача – увеличение сроков клинической ординатуры по нейрохирургии, пока – до 3 лет. В США, в Европе три основные специальности, требующие подготовки не менее 6–7 лет, – кардиохирург, онколог и нейрохирург. На протяжении 50 с лишним лет у нас ординатура для нейрохирургов длится 2 года. Хорошо бы – 5 лет, но это сейчас нереально. Но и за 3 года можно подготовить приличного специалиста для работы в крупной региональной больнице для оказания специализированной нейрохирургической помощи на местах.
За 3 года мы объездили все регионы страны. Наши специалисты посещали нейрохирургические отделения, встречались с руководителями, обсуждали существующие трудности и проблемы. Мы даём рекомендации, составляем отчёты для Минздрава, где указываем, например, что в регионе не хватает оборудования или очевидны трудности с кадрами и т.д.
В этом году нам поставлена задача ежеквартально посещать четыре новых региона. А страна у нас большая…
Наша задача – выявлять проблемы оказания нейрохирургической помощи и искать пути их решения.
– Вы возглавили Центр в непростой период: сначала – пандемия, потом – санкции. В одном из интервью вы говорили о том, что в целом у вас есть запас прочности, Министерство здравоохранения заранее выстроило работу на перспективу, поэтому больших сложностей с поставками сложного оборудования пока нет…
– Трудности, безусловно, есть. Министерство в связи с санкциями выделило нам три четверти годового бюджета в первом квартале 2022 года и рекомендовало закупить для текущей работы всё, что было возможно. Мы это и сделали. Затем стала меняться логистика, потому что часть поставщиков ушла с рынка.
Часто поставки идут по обходным путям. Если раньше нам поставляли расходные материалы за 2–3 месяца, то сейчас – до полугода, а крупное оборудование – 8–10 месяцев в лучшем случае. Проблемы не только с перевозками, но и с платежами, которые с большим трудом проходят через банковскую систему, охватывающую многие страны.
– Как в условиях санкций осуществляется взаимодействие с международным медицинским сообществом, коллегами?
– В отличие от некоторых других объединений, Ассоциацию нейрохирургов не исключили из Европейской, Всемирной ассоциаций. Наша небольшая делегация осенью прошлого года была на Европейском нейрохирургическом конгрессе в Белграде.
Сейчас мы готовимся к Европейскому конгрессу в Барселоне, который будет проходить в конце августа 2023 года. Мы туда уже отправили свои доклады, их включили в программу.
Следующий Всемирный конгресс – в ноябре в Южной Африке. Мы получили приглашение.
Все понимают, что политический фон, который создаёт определённые проблемы, не должен влиять на международное коллегиальное сотрудничество.
Наша задача – продвигать науку, брать из мирового опыта всё лучшее, делиться своими наработками.
– О наработках. Известно, что вами был создан «банк опухолей». Какова цель его формирования?
– Это называется «биобанк». На его базе мы создали молекулярно-генетическую лабораторию. Выиграли два гранта Минобрнауки. Исследования в рамках этих грантов направлены на формирование индивидуального подхода адъювантного лечения (химиотерапии, лучевой терапии) у больных со злокачественными опухолями головного мозга.
Результаты обнадёживают. В 2021 году наша работа по первому гранту вошла в топ-10 лучших научных работ в России. Президент Академии наук отметил нашу работу в своём докладе.
Идея в том, что нет смысла бить по воробьям из пушки. Лучше – из снайперской винтовки. Вот и здесь мы пытаемся создать условия, когда видим опухолевую клетку, чтобы химиопрепарат, который вводится в организм человека, атаковал именно эту клетку, а не соседние здоровые. То же самое касается лучевой терапии. Когда человеку облучают определённую зону головного мозга после удаления опухоли, необходимо, чтобы лучевой эффект аккумулировался в тех клетках, которые должны погибнуть, а здоровые клетки остались неповреждёнными.
– Радиохирургия – это альтернативный вид лечения. В чём его преимущество и как он используется в Центре?
– По инициативе академика Александра Николаевича Коновалова в 2005 году на нашей базе был создан первый центр радиотерапии и радиохирургии. Исходили из опыта зарубежных коллег, который показал, что этот эффективный метод даёт возможность лечить недоступные хирургам опухоли.
У нас сегодня накоплен самый большой опыт в стране по применению данной технологии. При этом используем специальное оборудование для стереотаксического воздействия на опухолевые образования центральной нервной системы. Работа ведётся с 8 утра до 8 вечера, включая субботы.
– Александра Николаевича Коновалова можно назвать вашим учителем. При этом речь идёт не только о хирургии…
– Конечно. Есть учителя «классические», которые могут рассказать, как это делается, объяснить, но сами могут этого и не уметь делать. Александр Николаевич всё умеет сам, учит по принципу «смотри, делай, как я». Даёт короткие комментарии. Для человека, который понимает, этого достаточно. «Имеющий глаза – увидит. Имеющий уши – услышит». Я учился и учусь по этому принципу.
У него великий дар практического хирурга. Операция по разделению сиамских близнецов – это абсолютно уникальная история. Никто не повторил того, что сделала бригада специалистов во главе с Александром Николаевичем.
Но помимо этого я учился и учусь у Александра Николаевича, как надо общаться с пациентами и их родственниками, с сотрудниками, умению выделять главное в любой проблеме. Его школа дорогого стоит.
– А как вы сами стали нейрохирургом?
– Я прошёл прекрасную уральскую хирургическую школу. Сначала работал в Свердловске полостным хирургом, потом меня пригласили в сосудистую хирургию, которая мне нравилась. Отработал сосудистым хирургом почти 4 года, а оттуда меня пригласили в нейрохирургический межрегиональный центр.
Позже подал документы в ординатуру Института нейрохирургии им. Н. Н. Бурденко, и меня приняли. Это был 1993 год. Я приехал и начал работать в ординатуре. Прошёл клиническую ординатуру и аспирантуру по нейрохирургии, защитил кандидатскую диссертацию по нейроонкологии. Поступил в докторантуру, выбрал тему «Лечение магистральных сосудов головного мозга в условиях нейрохирургической клиники». Многие десятилетия это направление было приоритетным для сосудистых хирургов.
Мы немного лучше представляем мозговую гемодинамику, и эта идея давно витала в воздухе. Благодаря инициативе Александра Николаевича Коновалова удалось с 2000 года запустить лечение магистральных сосудов головы в условиях нейрохирургических отделений различных регионов России.
Приблизительно 17 % операций на магистральных артериях мозга делается в нашей стране нейрохирургами. Для сравнения: в других странах эта доля не превышает 3–4 %. Когда в Европе рассказываем о наших результатах, все понимают, что наш опыт гораздо больше, чем у европейских нейрохирургов.
– В вашей практике есть операции, которые можно было бы выделить особо?
– Все операции по-своему уникальны. Совместно с коллегами делаем иногда то, что другие бы не сделали, потому что есть опыт работы с нервами, с позвонками, с сосудами, со всей полостью черепа.
Я бы не стал выделять конкретную операцию. Сказал бы, что в целом удалось поднять качество и уровень наших хирургических вмешательств не только на головном мозге, но и на всей центральной нервной системе. Глубина нашего внедрения с минимальными осложнениями увеличилась.
– Медики до конца не понимают первопричину образования тех или иных опухолей. Хирурги борются только с последствиями…
– Если бы мы знали причину… Если человек падает и ломает руку, понятно, что причина перелома – это падение. Здесь ситуация совсем другая. Это генетические трансформации. Даже своего рода «генетическая рулетка», которая «крутится» ещё на стадии клеточного формирования организма.
Поэтому сейчас проводятся фундаментальные исследования по выявлению у малышей генетической предрасположенности ко всем болезням, запущена целая государственная программа. Когда ребёнок только рождается, уже можно по его анализам крови определить болезни (целый список из сотни синдромов и симптомов), к которым он теоретически может быть предрасположен. Вот где ключ к тому, чтобы найти причину образования опухоли. В этом направлении ведётся активная работа.
– Как изменилась ситуация с ранней диагностикой заболеваний в стране?
– «Один хороший компьютерный томограф лучше, чем сто неврологов». В этой фразе есть, конечно, доля шутки, но…
Сейчас, когда с помощью государства закуплено много диагностического оборудования, в том числе в регионах, мы пытаемся изменить менталитет врачей. Человек приходит к неврологу, начинает рассказывать: «Здесь кольнуло, голова болит, спина болит». Невролог что делает? – даёт таблеточку. Многие пациенты лечатся месяцами, годами.
Если у человека болит голова, спина или падает зрение, не давайте ему сосудистые препараты, сделайте ему магнитно-резонансную томографию головного мозга, исключите патологию, опухоли, мальформацию, аномалии развития, водянку мозга, а дальше подключайте соответствующую терапию. Вот в чём суть.
А у нас начинают по старинке гадать, хотя большие средства вложены в оснащение оборудованием всех регионов нашей страны. Оборудование есть, просто оно не везде используется, как должно, не хватает специалистов, которые умеют на нём работать. Кадровая проблема стоит остро. Поэтому подготовка квалифицированных кадров – наша общая задача.
– При ваших более чем солидных нагрузках в чём ваш источник энергии? Семью удаётся видеть?
– В разумной физической активности, например. Лишь в последние 5 лет я отказался от командных видов спорта, потому что высока вероятность травмы. Предпочитаю бег, плавание, большой
теннис.
Стараюсь по возможности больше свободного времени уделять семье. Супруга тоже доктор наук, детский невролог. Сын не пошёл по нашим «медицинским стопам», окончил геологический факультет МГУ, кандидат технических наук. У нас замечательный внук Максим, ему 4,5 года.
В выходные дни я всегда на связи с дежурными врачами. У нас прекрасные специалисты, все они достойные представители российской нейрохирургической школы, созданной Александром Николаевичем Коноваловым. Сегодня наш коллектив хранит и приумножает её традиции.
Персоны, упоминаемые в этом материале:
Д.Ю. Усачев
