ДМИТРИЙ ФИШБЕЙН: «У молодого человека всегда должно быть право выбора»
Сформировать самостоятельных, разносторонних, ответственных молодых людей, которые осознанно выберут свой путь в сфере высокотехнологичных индустрий, – миссия школы «СКОЛКА». Уже сегодня, когда проект находится в стадии реализации, можно быть уверенным: миссия – выполнима. Тем более что возглавляет школу настоящий профессионал, человек, увлечённый своим делом, – Дмитрий Фишбейн.
– Вы долгое время проработали директором лицея НИУ ВШЭ – одного из лучших не только в Москве, но и в России. Что подвигло вас к смене места работы, где всё складывалось так благополучно?
– Моё решение было обосновано рядом причин.
Во-первых, примерно за 8 лет, что я руководил лицеем, задачи, которые мы обсудили с руководством университета, в целом были решены. Лицей из маленькой школы, можно сказать, образовательного «бутика» превратился в организацию, где обучаются 2 тыс. лицеистов и работают около 350 сотрудников. Это была стратегия, которая и закладывалась руководством университета. Понятно, что для такого большого вуза, как Высшая школа экономики, было необходимо довузовское учебное заведение для подготовки своих потенциальных абитуриентов другого масштаба. И эта цель была достигнута.
Во-вторых, у меня есть уверенность, что команды проектов должны периодически обновляться. К сожалению, из истории образования (и России, в частности) мы знаем такие случаи, что когда один и тот же состав долго руководит образовательной организацией, рано или поздно начинают возникать негативные тенденции.
Третья причина – собственные амбиции и интерес к новому проекту.
– Вы присоединились к проекту создания инновационной школы «СКОЛКА», которая откроется через год. Расскажите, пожалуйста, подробнее о вашем участии на столь раннем этапе.
– Образовательная команда вошла в проект на этапе архитектурных, строительных решений и закупки оборудования. По опыту, это не всегда происходит в новых школах в России, но так правильнее.
Для выстраивания успешного образовательного процесса важно учитывать многие детали – имеет значение и конструкция здания, и то, какая мебель, оборудование будут установлены в классах.
Завершение строительства школы планируется в 2024 году. К этому времени можно спроектировать образовательную модель, продумать её и опробовать, одновременно повлияв на структуру.
Практически всегда управленцы (школьные, по крайней мере, точно) входят в уже готовую структуру. Шанс попробовать заложить в начале проекта логику процессов и правил, а также неформальную культуру – большой бонус.
Андрей Ильич Комаров как основной идейный вдохновитель школы имеет богатый опыт реализации образовательных проектов в системе среднего профессионального образования. Его экспертиза в сочетании с моим опытом в образовательной сфере, в частности в лицее Высшей школы экономики, позволят реализовать наши инновационные идеи и сформировать лучшую на отечественном рынке школьного образования инфраструктуру.
– В чём принципиальное отличие СКОЛКИ от уже довольно многочисленных учебных заведений, позиционирующих себя как гимназии или лицеи?
– Спасибо за вопрос. Я попробую ответить на него так же, как я объяснял бы родителям, потому что если я сейчас начну говорить про «разнообразные индивидуальные траектории и маршруты», то есть риски, что меня не поймут основные клиенты образования – дети и родители.
Ведь школу должны выбирать именно они, отвечая себе на вопрос, который вы задаёте: чем эта школа отличается от других и насколько она подходит ребёнку. Это нормальная практика, и хорошо, когда есть выбор.
Когда только мы говорим с родителями про то, что такое хорошая школа, ключевым критерием считается возможность поступления в ведущий университет.
Это часть правды. У семей с высоким уровнем образования и достатка есть запрос на высокий уровень образования для ребёнка. Это правильно. Все понимают, что образование – это основа для успеха ребёнка в жизни.
Но если это так, то школа должна обеспечить высокие результаты единого государственного экзамена, победы в олимпиадах, то есть высокий академический уровень требований.
Чаще всего эти школы на начальном этапе устраивают отбор. Но давайте признаемся честно, что это подходит для 10–15 % детей. А как быть со всеми остальными? Не все могут соответствовать такому уровню требований.
С нашей точки зрения, центром школы должна стать ступень образования с 5-го по 9-й класс.
На этом этапе ребята должны определиться, идут ли они в академическую историю с высоким уровнем. Да, для одних это так. Но мы видим, что для других школа должна предоставлять возможности иных траекторий. Это нормальная ситуация, когда ребёнок после 9-го класса говорит: «Ребята, я не пойду в 10–11-й класс. Это не для меня. Я планирую поступать в колледж. Может быть, в будущем я захочу получить высшее образование, но не сейчас».
А другой ребёнок говорит: «У меня уже стартап! Я хочу зарабатывать и что-то реальное делать. Потом, может быть, я поступлю в вуз».
Поэтому так важно для детей в возрасте 12–14 лет создать среду, которая позволит им сделать собственный ответственный выбор в отношении дальнейшей траектории образования. Добиться этого можно одним путём – им нужно дать попробовать различные варианты на практике. Без проб и опыта это будет решение лишь на основе ощущений.
Мы хотим реализовать идею, когда в школу в качестве партнёров заходят организации и компании из индустрии и общаются с детьми с позиции заказчика: «Ребята, сфера живёт вот так. Давайте запустим продукты или проекты, пройдём весь путь от задумки до вывода на рынок».
Наша идея в том, чтобы не менее 50 % своего времени ребята работали с компаниями над реальными проектами. В идеале кроме государственного аттестата после 9-го класса, где отражены предметы и отметки, которые мало о чём говорят, должен появиться параллельный аттестат. Он может выглядеть как резюме, в котором представлены практический опыт ребёнка в различных направлениях и портфолио реализованных проектов.
Мы часто говорим детям о том, что в течение своей жизни есть вероятность того, что они сменят профессию, и, возможно, не один раз. Но в 13 лет подросток не понимает, что ему с этой информацией делать.
– Действительно – что?
– Для начала предположим, что есть индустрии, которые в перспективе точно будут развиваться. Мы для себя решили, что это четыре больших блока: искусственный интеллект и ИТ, биотех, креативные индустрии, космическая тематика.
Говорим: «Ребята, в нашей школе вы можете заглянуть в мир своей будущей профессии наиболее перспективных индустрий. Мы предполагаем, что если вы в 7-м классе заинтересовались биотехом и у вас стало получаться, то, скорее всего, вам не нужно будет менять профессию. Вы просто продолжите совершенствовать свою квалификацию в этом направлении, потому что биотех будет перспективным и через 10 лет, и через 20 лет».
Мы хотим заложить в нашей школе практико-ориентированный подход в отношении индустрий будущего и предоставить детям возможность выбирать профессии совместно с ведущими компаниями в этих областях.
– Решение после 9-го класса идти в 10-й или завершать обучение в школе принимает СКОЛКА или родители и ребёнок?
– Если говорить формально, то до наступления совершеннолетия решение за ребёнка принимают родители. Но мы понимаем, что в этом случае у родителей велик соблазн заменить своим решением реальный опыт ребёнка и его решение. У молодого человека всегда должно быть право выбора. Мы планируем серьёзно работать с родителями в отношении того, какова их роль в этом процессе.
Есть хорошее выражение. Правильного родителя подростка можно отличить по количеству шрамов на языке. Сколько раз он прикусывает язык, чтобы не сказать, что думает, и позволяет ребёнку попробовать. Да, ошибиться. Да, сменить направление. Но это пока безопасно.
Надеюсь, при большой совместной работе с родителями (у нас есть идея родительского университета) мы придём к мысли, что это должно быть совместное взаимоуважительное решение.
– Ещё практический вопрос. Как будут принимать в школу? По конкурсу?
– Здесь однозначного решения сейчас нет. Скажу предварительно. В чём, как мне кажется, беда существующих практик? Так или иначе на входе есть тестирование или оценка знаний и умений ребёнка.
К сожалению, чаще всего результат такого тестирования превращается в то, что «ребёнок подходит или не подходит этой школе». Мне кажется, это не очень хорошая практика.
Мы думаем над тем, чтобы предложить своего рода диагностику. Идея не в том, чтобы сказать, плохой ты или хороший. Идея в том, чтобы оценить ребёнка в разных аспектах и составить диагностическую карту с точки зрения его знаний и навыков, психологического возраста, особенностей и приоритетов. На её основе рекомендовать ребёнку и родителю ту или иную траекторию – причём это можно сделать и в первом классе, и в пятом. Несомненно, всё может измениться. Тогда можно сменить приоритеты и продолжить обучение в другом направлении.
Главная задача школы – предоставить ребёнку возможности для самостоятельного выбора, развития.
Сейчас мы находимся в процессе формирования критериев приёма в школу, но точно могу сказать, что мы не будем говорить, что кто-то нам не подходит.
– Обучение в СКОЛКЕ будет на платной основе?
– По большей части да. Это не исключает системы всевозможных грантов для ребят по разным категориям. Но это всё-таки частная школа в стандартном понимании, хотя она сложнее по структуре.
– А не существует ли риск, что в итоге получится очередной образовательный «бутик», как вы удачно выразились?
– Важный и правильный вопрос. Мы всё сделаем, чтобы этого не случилось. К сожалению, есть негативные примеры. Как только школа огораживает себя забором с узким входом, образуются свой язык и правила. Есть большая опасность превратиться в секту: мы такие специфичные и т.д. Ни в коем случае не должна возникнуть такая ситуация.
Мы хотим внедрить не просто инновационную образовательную модель, а в первую очередь продуманную модель, которую в дальнейшем смогут применять другие учебные заведения. У нас нет цели сделать, условно, ракету, которая одна на всю Землю и никто такую больше сделать не может. У нас есть задача определить, какой тип взаимодействия с партнёрами школы будет наиболее эффективным, как его лучше выстраивать.
– Для вас переход в СКОЛКУ – вызов. Какие профессиональные задачи вы ставите перед самим собой?
– Я бы отметил три момента. Во-первых, у меня было не так много опыта работы с маленькими детьми, а у нас предполагается и детский сад, и начальная школа, и средняя, и старшая.
Одна из амбициозных задач, которые я перед собой ставлю, – сделать из школы пространство, куда ребёнку хочется идти, потому что там интересно. А не превращать это место, условно говоря, в «камеру хранения», когда родитель сдаёт туда ребёнка на определённое время.
Второй момент связан с профориентацией. Получится ли прийти к тому, что ребёнок сможет аргументировать, почему он выбирает ту или иную траекторию после 9-го класса? Мне кажется, для нас очень важно суметь дать объективную обратную связь детям, почему они потенциально склонны к той или иной профессиональной сфере.
Третья задача – сформировать коллектив, отличающийся от коллектива стандартной школы. Все международные исследования показывают, что в лучших системах образования педагогические кадры – это учителя, чей опыт не ограничивается преподавательской деятельностью. У них есть другие интересы, другой опыт, другой бэкграунд. Как правило, это люди из реальной сферы бизнеса, поэтому очень важно обучить их работать с детьми, помочь адаптироваться к преподавательской деятельности. И мы уже убедились, что есть много желающих передать детям не только академические знания, но и накопленный профессиональный опыт через призму той или иной индустрии.
– И свою увлечённость делом…
– Да. Это точно вызов, потому что нам предстоит проделать большую работу, чтобы сформировать коллектив именно из таких людей. Мы уже продумываем программу обучения педагогов школы на рабочем месте.
– Задачи, конечно, непростые. Но вы не один. Создаётся впечатление, что у вас с Андреем Ильичом Комаровым есть полное взаимопонимание. Вы единомышленники по основным вопросам.
– Я всё ещё с удивлением и с большим уважением смотрю на таких людей, как Андрей Ильич. Он продвигает важный тезис, о котором забывают педагоги. Мы на самом деле сейчас разговариваем про будущее. Дети, которые будут учиться в школе «СКОЛКА», окончат её в 2040 году.
Люди, которые это понимают и вкладываются не только усилиями, но и средствами и другими ресурсами, достойны того, чтобы им сказать спасибо. Это люди, увлечённые будущим.
Персоны, упоминаемые в этом материале:
Д. Е. Фишбейн
