Оксана Пушкина: «Говорить о гендерном равенстве в России пока не приходится»
В списке сформулированных ООН 17 Целей устойчивого развития под номером пять значится «обеспечение гендерного равенства». Среди тех, кто всеми силами старается приблизить поставленную цель у нас в стране, – заместитель председателя Комитета Государственной Думы РФ по вопросам семьи, женщин и детей Оксана Пушкина.
– Несколько лет назад вы решительно изменили свою судьбу. Будучи известной всей стране, как принято говорить, звёздной медиаперсоной, вы вдруг оставили это поприще и посвятили себя общественной деятельности. Сегодня об этом решении не жалеете?
– Наверное, глядя со стороны, кажется, что решение заняться общественной деятельностью, а потом и депутатской работой стало для меня каким-то поворотным моментом в жизни. В действительности это был ряд последовательных и взвешенных решений. Может быть, не все об этом знают, но программа «Женский взгляд» с той стороны экрана часто работала как общественная приёмная. Письма с криками о помощи приходили каждый день, мои помощники едва успевали их разбирать. И я всегда старалась помочь: кому-то найти работу или жильё, кому-то восстановить документы, пройти лечение и т.д.
Мне довелось узнать тысячи женских историй, полных боли, а порой и отчаяния. Поэтому решение стать членом Общественной палаты Московской области, а затем и уполномоченным по правам ребёнка в Подмосковье было для меня абсолютно осознанным. Занимаясь общественной работой, я поняла, что многие проблемы женщин и детей в России носят системный характер, их причина – несовершенство действующего законодательства. Все мои сегодняшние законопроекты направлены на решение социальных проблем, с которыми я постоянно сталкивалась как журналистка, работающая в женской тематике: семейно-бытовое насилие, нежеланные роды, скандальные разводы с похищением детей, дискриминация на работе и мн.др.
Поэтому в 2016 году, победив на выборах в Государственную Думу, я уже чётко знала, чем буду заниматься. Работа заместителем председателя Комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей стала для меня логичным продолжением журналистской карьеры. С тем, разумеется, отличием, что сегодня я вижу ситуацию комплексно и системно. Поэтому я ни о чём не жалею, более того, считаю, что двигаюсь в верную сторону.
– Как бы вы могли охарактеризовать сегодняшний уровень гендерного равенства (или – неравенства?) у нас в стране?
– Конечно, всё познаётся в сравнении. Но говорить о реальном гендерном равенстве в России пока не приходится, ситуация в этой сфере далека от совершенства. Отчёт Всемирного банка «Женщины, бизнес и закон» за 2019 год содержит рейтинг стран мира по уровню гендерного равенства. Россия заняла в нём 116-е место, среди стран бывшего СССР худшие показатели только у Узбекистана. Эксперты отмечают, что равноправие женщин и мужчин в России достигнуто в вопросах владения имуществом и свободе передвижения. Но, например, в сфере оплаты труда ни о каком равноправии говорить не приходится.
Это, кстати, подтверждает Росстат, по данным которого российские женщины в среднем получают почти на треть меньше, чем мужчины, работающие на аналогичных должностях, а премии им выплачивают в 2 раза реже. Нельзя забывать также о дискриминации при найме на работу, сексуальных домогательствах, «стеклянном потолке», из-за которого женщины гораздо реже мужчин становятся руководителями – особенно высшего звена.
Трудовой кодекс запрещает дискриминацию женщин, но, как мы видим, этого недостаточно. Чтобы обеспечить реальное гендерное равенство в экономике и прекратить дискриминацию работающих женщин, необходимо принять закон, в котором будут детально прописаны механизмы обеспечения равных прав, возможностей, а в отдельных случаях и равных результатов труда мужчин и женщин.
Поэтому как депутат Государственной Думы я вышла с такой инициативой, и спикер Вячеслав Володин поддержал меня в этом. В 2003 году, будучи рядовым депутатом, он уже вносил в нижнюю палату аналогичный законопроект, эти наработки мы тоже используем. В конце прошлого года по заказу Госдумы учёные Санкт-Петербургского госуниверситета провели большое исследование, на основе которого мы вырабатываем подходы к регулированию этой сферы. Сейчас при нашем думском комитете создана рабочая группа, где мы вместе с общественными организациями прописываем конкретные формулировки будущего закона.
Но пока такого закона нет, первоочередной мерой могло бы стать создание Федерального агентства по делам женщин. Кроме прочего оно, кстати, могло бы заняться и вопросами демографического развития страны. К сожалению, пока мы придерживаемся так называемых «традиционных ценностей» и закрываем глаза на гендерную проблематику, у нас нет объективной картины демографической ситуации. На Западе же чётко знают, сколько семейных пар, сколько геев, сколько мигрантов живут на той или иной территории, сколько там браков, разводов. Благодаря этому формируется целостная картина, анализируя которую они понимают, например, где нужно строить перинатальные центры, а где необходимо развивать репродуктивную медицину, где требуются государственные вложения, а где можно привлечь частные инвестиции. Мы этого, к сожалению, не знаем, а ведь демографическая безопасность – ключевой фактор национальной безопасности.
– Какие уже принятые Государственной Думой решения вы можете занести в актив себе, своим единомышленникам?
– Я пришла в Государственную Думу не с пустыми руками, на тот момент у меня уже были законодательные инициативы, которыми я занималась как уполномоченный по правам ребёнка в Московской области. Во-первых, это законопроект, дающий регионам право создавать при перинатальных центрах и родильных домах бэби-боксы для младенцев-отказников. Во-вторых, это законопроект, который я называю «О детях раздоров», он позволяет создать механизм по возвращению ребёнка, незаконно похищенного одним родителем у другого. Став депутатом, я уже знала, что буду бороться с гендерным неравенством, домашним насилием и другими проявлениями несправедливости в отношении женщин и детей.
Всё это, конечно, непросто, ведь мои законопроекты – это «война с ментальностью». Дело в том, что в России исторически не принято бросать младенцев, а тем более убивать их. Но новорождённых детей то и дело находят в мусорных контейнерах и на свалках… Это ужасно, об этом не хочется думать, но это факт, и отворачиваться от него нельзя! Поэтому России нужен закон о бэби-боксах, ведь они реально спасают детские жизни. У нас не принято разводиться, тем более воровать детей, но такое происходит всё чаще! Общество должно признать это и на законодательном уровне защитить родителей, которые ни в чём не виноваты.
У нас испокон века было принято шлёпать детей, иногда муж мог поднять руку на жену – это наследие средневекового патриархального уклада. Мы говорим: «Хватит! Остановим домашнее насилие!» Моя позиция по этим вопросам у многих депутатов Государственной Думы вызывает неприятие, поэтому, к сожалению, законопроекты продвигаются медленно.
– Неужели домашнее насилие действительно остаётся столь острой проблемой?
– Острейшей! Я не могу спокойно читать письма с мольбами о помощи, которые поступают мне от жертв домашних тиранов со всей страны. Эта проблема носит латентный характер, не все женщины готовы рассказать об унижениях и мучениях, которым подвергают их мужья и партнёры, поэтому о масштабах проблемы мы можем только догадываться. Но я убеждена, что Государственная Дума совершила большую ошибку, декриминализовав насилие в отношении близких родственников, это развязало руки «кухонным боксёрам». Кстати, такой же позиции придерживаются и правоохранительные органы – МВД России и Следственный комитет РФ, которые фиксируют всплеск семейно-бытового насилия после декриминализации побоев. С необходимостью принятия закона против домашнего насилия наконец согласилась и уполномоченный по правам человека в России Татьяна Москалькова.
В 2018 году Всемирный банк признал россиянок самыми незащищёнными в мире от насилия. У нас, как и в 20 других странах мира, нет законов о домашнем насилии, домогательствах на рабочем месте и в учебном заведении. У российских женщин нет правовых инструментов для судебной защиты от таких посягательств. В этом вопросе мы находимся на том же уровне, что Узбекистан, Либерия, Габон, Иран, Йемен, Объединённые Арабские Эмираты, другие страны Средней Азии и Африки. К сожалению, это чудовищная реальность, в которой приходится жить миллионам российских женщин.
Поэтому работу над законопроектом «О профилактике семейно-бытового насилия» я считаю самой важной частью своей депутатской деятельности.
– Каковы шансы на то, что этот закон в ближайшем будущем будет принят?
– Законотворческие процессы в Государственной Думе имеют свою специфику. Приоритетными считаются законы, связанные с экономикой, бюджетом, оборонно-промышленным комплексом и т.д. Тогда как законопроекты нашего комитета – по вопросам семьи, женщин и детей – чаще всего стоят в конце повестки дня и большинством депутатов воспринимаются как второстепенные. Поэтому и законотворчество в интересах женщин и детей идёт медленнее, чем нам бы хотелось. Если до конца работы седьмого созыва мне удастся внести в парламент закон «О профилактике семейно-бытового насилия», это будет большим успехом.
Надежда есть. 16 сентября прошло первое совместное заседание рабочей группы Совета Федерации и Государственной Думы по совершенствованию законодательства в сфере предупреждения и профилактики семейно-бытового (домашнего) насилия! Я на нём присутствовала вместе с депутатами Ольгой Савастьяновой и Татьяной Кесаевой. Совет Федерации представляли сенаторы Галина Карелова и Елена Бибикова. Присутствовали представители Министерства труда и социальной защиты России, Верховного Суда РФ, Прокуратуры РФ, Следственного комитета РФ и МВД России, а также общественных организаций и эксперты, в том числе и один из авторов самого первого законопроекта на эту тему адвокат Мари Давтян. Все единогласно сошлись во мнении, что этот закон необходим. Было принято решение о совместной доработке законопроекта в части уточнения основных понятий и процедуры проведения профилактических норм в срок до 1 октября 2019 года.
В целом же я считаю, что вода камень точит: общество развивается, и вслед за ним меняется российское законодательство. Так, например, в июле Минтруд России сократил список запрещённых для женщин профессий. Мы вместе с другими активными депутатами Госдумы РФ, с представительницами общественных организаций на всех площадках говорили, что этот список – прямая дискриминация женщин, с учётом научно-технического прогресса он должен быть по меньшей мере пересмотрен. Мы без конца писали письма в Минтруд, убеждая в своей правоте министра Максима Топилина. Никто не хотел сокращать этот список, но под давлением общественности чиновники были вынуждены пойти на такой шаг.
– Вы являетесь официальным представителем Госдумы РФ по женскому предпринимательству во Всемирном банке в рамках G20. Какие проблемы обсуждаются на этой площадке?
– Инициативная группа по развитию женского предпринимательства во Всемирном банке в рамках G20 (We-Fi) – это площадка для обсуждения фундаментальных проблем, с которыми сталкиваются активные женщины в современном мире.
Развитие женского предпринимательства – это глобальный тренд, его драйвером выступают венчурные фонды, общественные организации, а порой и крупные компании. Объединяя усилия, они способствуют формированию сообществ, в которых женщинам-предпринимателям оказываются поддержка и профессиональная помощь.
К сожалению, в России пока остро не хватает таких сообществ, россиянкам часто приходится заниматься бизнесом не только без поддержки и профессиональной помощи, а вопреки всему. Но даже при этом доля женщин-предпринимательниц у нас уже превышает 30 %, она растёт и будет продолжать расти, ведь, по данным опросов, до 84 % россиянок рассматривают возможность создания собственного дела. По расчётам Минэкономразвития России, если бы экономическая активность женщин в России сравнялась с активностью мужчин, российский ВВП вырос бы на 13–14 %.
– Нетрудно предположить, что вы повидали немало людей с тяжёлой, трагической судьбой, сталкивались с различными негативными проявлениями в нашей сегодняшней реальности. Вам удаётся сохранить оптимизм?
– Да, я видела много людей, в чьей жизни произошли настоящие трагедии. И я всегда, как могла, старалась им помочь. Кому-то помочь удавалось, кому-то, к сожалению, нет. Но я всегда была оптимисткой и, несмотря ни на что, продолжаю верить в здравый смысл, который рано или поздно побеждает.
А ещё я верю в потенциал российских женщин – сильных, ответственных и трудолюбивых. Сегодня во всём мире именно женщины выступают агентами социальных и политических изменений. Женщины гораздо чаще мужчин работают в благотворительных организациях, ведут волонтёрскую деятельность и преобладают во всех гуманитарных сферах общественной жизни.
Не нужно запирать нас на кухнях и в спальнях. Чего вы боитесь, сражаясь с ветряными мельницами?! Откройте для нас все двери, дайте все возможности для самореализации, в первую очередь в экономике, и через 10 лет вы не узнаете Россию! Я верю в российских женщин, стремящихся работать, творить и любить. В женщин, которые не хотят отправлять своих детей на войну, которые легко находят общий язык между собой вне зависимости от цвета кожи или разреза глаз. Я верю в женщин, которые принимают и любят своих детей такими, какие они есть, – порой особенными и непохожими на других. Я верю, что XXI век будет веком женщин, хочется этого кому-то или нет.
