Софья Троценко: «Креативный кластер – это объединение единомышленников»
Об основных тенденциях развития креативных индустрий в Москве, особенностях современного арт-рынка, влиянии на него креативных кластеров рассказывает основатель Центра современного искусства «Винзавод», президент Фонда поддержки современного искусства «Винзавод» Софья Троценко.
– «Винзавод» был первым масштабным галерейным кластером в столице. Как изменилась с момента его открытия мода на современное искусство? Стало ли оно в России настоящим бизнесом?
– Если его сравнивать с международным арт-рынком, то нет. Но если сопоставлять с ситуацией 2007 года, то произошли колоссальные изменения, увеличились все количественные показатели и качественные: количество галерей, художников, институций. По 2020 году следующие цифры: объём продаж русского современного искусства за 10 месяцев составил 7,83 млн евро. Эти цифры включают результаты аукционов и продажи на ярмарке Cosmoscow. Сегмент рынка показал рост в 4 % к аналогичному периоду 2019 года.
Локдаун позволил трезво оценить арт-рынок и принять ряд важных стратегических решений, которые обезопасят его в будущем. Плюс к этому часть бизнеса перешла в онлайн-сегмент, появились онлайн-аукционы, которые привели к расширению аудитории.
– Какую роль подобные креативные кластеры играют в городской инфраструктуре? Чем они притягательны для горожан – и для туристов?
– Кластер – это сообщество, экосистема для резидентов. Для себя мы сформулировали следующий важный тезис: как центр современного искусства, креативный кластер, мы создаём объединение единомышленников, чей бизнес и творчество связаны с искусством. Для города и его жителей – это место встречи с творчеством, если говорить о «Винзаводе», место встречи с искусством, как, впрочем, и для туристов. Галереи «Винзавода» открыты, и вход в них бесплатный.
– По умолчанию считается, что современное искусство должно выживать без поддержки государства. Согласны ли вы с этим утверждением – и если нет, то какая поддержка от государства была бы полезна?
– Есть мнение, что поддержка не нужна, главное, чтобы не мешали. Но с приходом локдауна и кризиса стало понятно, что участников арт-рынка никто не заметил, особенно когда формировались меры поддержки отраслей, и если мы не начнём вести диалог как профессиональное сообщество, то завтра для многих вообще не наступит. «Винзавод» выступил инициатором создания Ассоциации галерей, и теперь для представителей госорганов мы представляем индустрию, в которой отчётливо видны не разрозненные игроки, представители небольших бизнесов, а отрасль с понятными целями, перспективами развития и потенциалом роста.
В Ассоциацию входят более 20 сильнейших галерей современного искусства в России, многие из которых уже более 20 лет работают. Это достаточный срок, чтобы понять – они никуда не собираются уходить с рынка, и им необходим диалог.
– Какова, на ваш взгляд, роль креативных индустрий в целом в экономике страны?
– Я не знаю по поводу всех индустрий, но ряд креативных отраслей, например, за время локдауна вырос. Это рынок приложений, игры, онлайн-реклама, ИТ. Но при этом непонятно, как измерять, как считать, у многих креативных направлений нет даже ОКВЭДов. И как раз одна из наших задач – это обновление нормативной и правовой базы для полноценного включения в экономику.
– Сформировалась ли в России, на ваш взгляд, необходимая для развития современного искусства инфраструктура?
– Россия, как мы знаем, страна возможностей, где многое происходит вопреки. Искусство обладает важной силой, оно говорит с нами о вещах, которые актуальны. Посмотрите, какая реакция на отдельные произведения или события, хотя я как раз не сторонник радикальных жестов. Единой инфраструктры – нет, но она есть. В этом парадокс. У нас есть образовательные институции, которые готовят современных художников, но все они частные и, скорее, в статусе дополнительного профессионального образования. У нас есть грантовые программы, резиденции, выставочные пространства, кураторы, галереи, но всего вместе недостаточно, например, чтобы активно принимать участие в международной деятельности.
– Как «Винзавод» поддерживает молодых художников? Легко ли в принципе талантливой молодёжи найти признание в профессиональной среде?
– Признание вообще категория умозрительная. Признание в чём? В продажах работ? В премиях? В миллионе подписчиков в Instagram? Мы работаем системно, конечно, иногда и мы реагируем как скорая помощь, но вообще стараемся идти по пути интенсивного развития, формируя среду за счёт привлечения новых форматов, новых технологий и возможностей. Наше профессиональное достижение как институции – это форматирование опыта в системность и стратегическое видение.
Например, направление «Новые имена» объединяет ряд инициатив, сфокусированных на карьере художника. Это онлайн-платформа, где он получает первичную информацию о необходимых документах, где учиться; проект «Старт», где происходит первая выставка начинающего художника; проект «Открытые студии», где художник работает и обучается, интегрируется в профессиональное сообщество.
– В российском обществе существует определённая ориентация на классические образцы – и определённое неприятие экспериментальных форм искусства. Нужно ли как-то образовывать массового потребителя в этом плане, учить если не принимать, то хотя бы спокойно сосуществовать со смелыми работами? Как пример, вызвавшая большие споры скульптура Урса Фишера.
– Да, и это, наверное, ключевой вызов текущего десятилетия: добиться включения дисциплин современного искусства, элементарного курса истории по современному искусству в госпрограммы. Мы проводим ежегодно выставку ведущих образовательных институций, обучающих современному искусству, – «Винзавод.Open». Каждый год проект демонстрирует рост и образовательных инициатив, и вовлечённости участников. Думаю, произойдёт естественная конвертация опыта образовательных институций в области современного искусства в программы общего образования.
– Какое будущее ждёт цифровое искусство, в том числе как бизнес?
– Пока я бы не стала делать прогнозов. Весь цифровой рынок искусства, особенно область NFT, выглядит как мыльный пузырь. Первые проблемы с налоговым законодательством или юридическим в реальном мире, прецедент в этой области могут схлопнуть эту историю. Сложно даже понять, в каком месте она может рвануть. Я бы не советовала новичкам или начинающим коллекционерам серьёзно инвестировать в эту сторону.
– Недавно вы возглавили Экспертный совет при Агентстве креативных индустрий. Насколько, на ваш взгляд, креативной индустрии удаётся преодолевать вызванный пандемией кризис? Какую помощь совет оказывает её представителям?
– Агентство креативных индустрий – своевременная инициатива Москвы в попытке осмысления того, что из себя представляют креативные индустрии сегодня. Экспертный совет – это одно из окон входа информации и инструмент для быстрого реагирования, систематизации запросов и решения проблем. АКИ уже реализует ряд программ: акселератор, образовательные проекты, и на «Винзаводе» открылся Центр услуг для бизнеса с фокусом на креативные индустрии. В ЦУБе каждый творческий предприниматель бесплатно получает консультации на любые интересующие его финансовые и юридические вопросы, актуальную информацию о мерах поддержки бизнеса и прочие услуги.
– Вы сделали свой YouTube-канал, где общаетесь с коллекционерами. Как изменилось это сообщество за последнее время? Стали ли люди в целом лучше разбираться в современном искусстве?
– Оно помолодело, я вижу других коллекционеров, более открытых, которые не боятся говорить о своих коллекциях, вкусах, увлечениях. Мне интересно с ними знакомиться, так как это другое поколение, которое хочет и готово больше погружаться в свои увлечения. С другой стороны, у этого проекта задача во многом просветительская, мы хотим через вот это новое поколение привлечь вообще к коллекционированию искусства, показать, насколько сильно меняется с его появлением ваша жизнь. Об этом как раз и говорят в один голос все мои герои в шоу.
– Меняется ли как-то ваша семейная коллекция? И какие события, новые увлечения влияют на эти изменения?
– Из последних новостей: мы сделали реестр своей коллекции. Я всем советую провести ревизию, чтобы каталогизировать свои собрания. Продолжаем покупать и расширять её.
– Не так давно вы стали мамой в третий раз. Как материнство изменило ваше отношение к работе, философию жизни в целом? Есть ли у вас чёткий водораздел «работа/семья»?
– Времени для работы стало меньше, нужно уделять внимание сыну. Это не отражается на общем объёме, так как самой работы меньше не стало, но теперь график построен таким образом, чтобы времени семье уделялось больше.
Персоны, упоминаемые в этом материале:
С.С. Троценко
