Две Думы. В преддверии 17-го года
Выбранная в Российской империи в сентябре-октябре 1912 г. Дума в роковой для страны 1917 год завершила тысячелетнюю историю монархии в России, в корне изменив судьбы страны. В преддверии 100-летнего юбилея революции в России также появился новый состав парламента. Сравнивать их крайне сложно, ибо уж больно велика пропасть между двумя понятиями – РФ и РИ (Российская империя). Между тем неуловимую связь времён проследить всё-таки можно.
Прежде всего интересно проявленное внимание правительства к выборам 1912 и 2016 гг. Обе избирательные кампании прошли под лозунгом «Не повторить ошибок». Столыпин ещё в 1910 г. начал избирательную кампанию, сделав ставку на консервативный почвенный элемент. Государство начало планомерную поддержку правых организаций разного спектра. Националисты, правда, отказались от «серых» денег, но это была только часть правого сектора. Незадолго до гибели премьер-министр шокировал министра финансов Коковцова – тогдашнего Силуанова – суммой в 4 млн руб. на выборы (годовой бюджет тогда был около 3000 млн руб.). Граф Коковцов по прозвищу «Слава Богу, у нас нет ещё парламента» (фраза, сказанная на заседании Думы) смог сократить сумму до 3,5 млн руб.
И всё равно это были рекордные цифры государственного вмешательства в электоральный процесс. Деньги шли на поддержку агитации правых партий и союзов. Октябристы и кадеты за выборную кампанию государственного финансирования не получали (впрочем, это им нисколько не мешало – они имели свои источники финансирования, так как за ними часто стоял крупный и средний бизнес). «Все побывали тут, – отмечал Коковцов, – за исключением к.д. (кадетов) и отчасти октябристов. Но “властно и нераздельно” господствует правое крыло. Тут и Марков 2-й с его “Курской былью” и “Земщиной”, поглощавший 200 000 рублей в год; пресловутый доктор Дубровин с “Русским знаменем”; тут и Пуришкевич с самыми разнообразными мероприятиями – до Академического союза студентов включительно; тут и представители Собрания националистов – Замысловский, Савенко, некоторые епископы с их просветительными союзами, тут и “Листок Почаевской лавры”».
Именно на духовенство была сделана главная ставка. Проект «фиолетовая Дума» (фиолетовый – цвет одежд епископов) был проведён масштабно. Весь 1912 г. консервативная пресса писала про «скромных героев» – о роли священников в истории России. В «49 губерниях» (устойчивое, кстати, понятие – так говорили о центре России 100 лет назад) на 8764 уполномоченных было 7142 священника, и лишь для избежания скандала негласно было запрещено посылать в Думу более 150 духовных лиц из числа выборщиков (в реальности прошло 48 священников, примерно как нынешняя фракция КПРФ); зато они должны были голосовать повсюду за правительственных кандидатов. В реальности далеко не все священники участвовали в выборах – большинство молчаливо проигнорировало инициативу Синода.
Кадеты утверждали, что у министра внутренних дел Макарова был специальный план вмешательства в избирательную кампанию. Называли даже конкретного исполнителя и дирижёра выборов – этнографа Алексея Харузина, который в ранге замминистра занимался «особым производством по выборам» в министерстве. Впрочем, как всегда бывает, у оппозиции было много явных преувеличений – при прочтении стенограммы допроса Макарова после Февральской революции становится ясно, что, несмотря на намерение выстроить себе спокойную Думу, правительство всячески избегало прямого нарушения закона. Макаров категорически отверг все подобные обвинения, особенно в покупке имущественного ценза для «нужных» депутатов. Такие мелкие вещи, как назначение выборов иногда на будние дни (точные дни никто не знал, например о том, что выборы по рабочей курии в Петербурге будут 16 сентября, было объявлено вечером 14-го), он списывал на злоупотребления губернаторов. Пресловутые указания для проведения выборов так и не нашли.
Общей проблемой был сбор на агитацию (прежде всего средств, необходимых на аренду помещений) у партийных спонсоров. Серафим Мансырев, депутат от Риги, долго вспоминал, как несчастные 400 рублей с русской национальной группы он собрал только спустя 2 года после избрания (причём c доходов со своих лекций). На все обращения к богатым сторонникам он слышал одно: «А мне какое дело; играете в игрушки, так и платите за них. Да ничего и не выйдет у вас из этой истории…»
Предвыборная кампания, несмотря на общую апатию от выборов вообще (эпоха разочарования в западном пути России – Смена вех), шла довольно бодро. Как и в 2016 г., так в 1912 г. важным фактором оказалась работа с избирателями. Самый замечательный пример – победа в Москве в первой курии профессора зоологии МГУ Михаила Новикова (исследователя глаз ящериц) над думским зубром Александром Гучковым, который был её председателем в 1910–1911 гг. Причина поражения лидера октябристов от никому не известного кадета проста: Новиков провёл впечатляющую кампанию со множеством лекций-выступлений. И смотрелся явно лучше и свежее единственного в истории российского парламентаризма председателя-дуэлянта. Так же благодаря яркой кампании уверенно победил лидер партии народной свободы и прекрасный оратор Павел Милюков в Петербурге, набрав 18 455 голосов, – рекордные цифры для империи.
Никто тогда не обратил внимания, как интересно прошли выборы в Саратове. Как и в сентябре 2016 г., они сформировали идею будущей Думы. Если победивший на выборах в Думу РФ Вячеслав Володин стал сразу её председателем, то Александру Керенскому в 1912 г. до его минуты славы было далеко. Начинающий адвокат, будущий министр-председатель Временного правительства принял участие в избирательной кампании в Думу после знаменитой поездки в Бодайбо на Ленские золотые прииски, где он расследовал расстрел демонстрации рабочих. На фоне разоблачительных публикаций в прессе он стал сразу очень известен в обществе.
C саратовскими выборами был связан и один из самых смешных инцидентов в избирательной кампании. Керенский умудрился проголосовать сам против себя. Легко пройдя выборщиком в финальный тур голосования от города Вольска по второй городской курии (по ней достаточно было владеть недвижимостью в городе и платить основные налоги), на губернском съезде в Саратове он разволновался, и, когда обсуждали его кандидатуру и началось голосование шарами, тут-то и произошёл этот казус. «Господа, позвольте вас заверить моим честным словом, что по ошибке я положил шар налево, поэтому кого-либо из выборщиков, ещё не голосовавших и имеющих намерение голосовать против меня, я прошу опустить шар за моё избрание». За отсутствием у правых своего кандидата Керенский был избран (фактически трудовики давно его «подсадили» в Вольск и получили это место при полной апатии правых).
Ещё трагикомичнее дело обстояло с кандидатом от немцев в первую курию Риги Стицинским. Немцы были настолько уверены в своей победе, что подарили заблаговременно своему кандидату библиотеку по экономическим вопросам и выделили ему добавочное вознаграждение в 6 тыс. руб. в год за исполнение депутатских обязанностей, а накануне самих выборов чествовали банкетом. Но 18 октября он сенсационно 34 голосами проиграл кандидату от латышей Янису Залитису.
Основные результаты выборов 1912 и 2016 г. чем-то схожи: победа консервативного большинства и поражение, как называл её Александр Грин, «Партии Осеннего Месяца» (октябристы), вынужденный её переход в оппозицию к блоку с «Партией Народной свободы» (кадеты), которые выиграли львиную долю вторых курий главных городов. Всего были избраны 442 против 450 депутатов в нынешней Думе. Дума РИ не дотянула до современных цифр Думы РФ только из-за срыва выборов в Финляндии, которая так и не провела выборы в российский парламент.
Из современных политических партий только «Парнас» и КПРФ имели сомнительных предков в Думе империи. Эсэры выборы бойкотировали, а преемственность партии Жириновского с организациями Маркова Второго и Пуришкевича официально отрицается. В 1912 г. социал-демократы (за слесарями и металлистами выглядывали уши большевиков и меньшевиков – депутат Бабаев утверждал, что всей предвыборной компанией и фракцией в Думе руководил сам товарищ Сталин) получили 15 мест против сегодняшних 45, явно улучшив результат столетней давности. Хотя конкурентов по рабочей курии у них было немного, газета «Правда» в 1912 г. боялась только беспартийных – «людей без руля и ветрил». Несмотря на первое в отечественной истории столь широкое использование административного ресурса (особенно в Черниговской и Нижегородской области, где губернаторы Маклаков и Хвостов, оба будущие министры внутренних дел, устроили «тёмную» всей оппозиции), легитимность выборов не ставилась под сомнение. Вопрос вызывала полярность результатов.
Самым тонким критиком выборов стал философ Сергей Булгаков, который в них увидел симптомы будущей трагедии в России: «Величайшее несчастье русской политической жизни, что в ней нет и не может образоваться подлинного (“английского”) консерватизма: таким мог бы сделаться настоящий, не каучуковый, но идейный октябризм, и явный провал октябризма, которому многие теперь радуются, есть ясный симптом того, что для октябризма ещё не дозрела наша политическая культура, которая предъявляет спрос только или на сервильность, или на “левизну” безответственной оппозиции, или слепой революционизм».
