СЕРГЕЙ ЮШИН: «Мы будем увеличивать свою долю на мировом рынке»
Главной задачей Национальной мясной ассоциации (НМА) является выполнение роли связующего звена между бизнес-сообществом и структурами власти, обеспечение конструктивного диалога и выражение совокупного мнения компаний – представителей отрасли по актуальным вопросам дальнейшего развития. Бессменный руководитель исполнительного комитета НМА Сергей Юшин рассказывает о динамике развития мясной отрасли, перспективах реализации её экспортного потенциала.
– Вопросы импортозамещения, обеспечения продовольственной безопасности страны уже много лет находятся в центре внимания государства и российских сельхозпроизводителей. Насколько успешно решаются эти задачи, если говорить о производстве мясной продукции?
– Активная политика импортозамещения в мясном животноводстве началась далеко не в 2014 году, как принято считать, в связи с ответными российскими специальными экономическими мерами, а задолго до этого. Ещё в начале нулевых государство стало постепенно создавать условия для наращивания объёма производства всех видов мяса. Неоценимую роль в этом сыграл тогдашний министр сельского хозяйства страны и вице-премьер Алексей Васильевич Гордеев.
Двадцать лет назад зависимость российского рынка от импорта мяса птицы достигала 70 %. Притом что потребление у нас было не самое высокое.
Также завозили до половины потребляемой свинины и свиных субпродуктов из десятков стран мира. Была большая зависимость от импорта говядины – почти 40 %.
Было предпринято много усилий, чтобы изменить эту ситуацию. Всё началось с того, что в 2003 году Россия впервые стала применять тарифные квоты, когда импорт в количественном отношении был ограничен.
В рамках тарифной квоты можно было ввозить продукцию по относительно невысокой таможенной ставке, а сверх квоты импорт облагался существенной пошлиной.
– То есть импортировать становилось невыгодно…
– Импортная продукция всё равно поступала в огромных количествах – это были миллионы тонн. Но главное то, что цена на рынке повысилась, обеспечив рентабельность внутреннего производства и инвестиционную привлекательность отрасли.
До этого вкладываться в собственное производство было невыгодно. Этим и объясняется снижение поголовья свиней и крупного рогатого скота за 10 предыдущих лет на 60 %. Тем более на фоне тех огромных субсидий, которые получали зарубежные фермеры и экспортёры при производстве и поставках в Российскую Федерацию.
Следующим важным шагом стал приоритетный национальный проект «Развитие АПК», в рамках которого было направление «Развитие животноводства». Потом уже появилась госпрограмма, через которую выстраивалась система поддержки инвесторов через льготные, доступные инвестиционные и оборотные кредиты и другие механизмы стимулирования.
С середины 2000-х годов осуществлялась колоссальная работа по строительству новых современных мощностей в отраслях животноводства.
Все эти годы мы устойчиво развивались. Сегодня Россия входит в пятёрку крупнейших производителей свинины и мяса птицы в мире, в десятку лидеров по производству говядины. Доля импортного мяса сократилась до 5 % в ресурсах. В 2021 году мы экспортировали более 600 тыс. тонн мяса и мясопродуктов в десятки стран мира на сумму около 1,2 млрд долл.
Показательны цифры по свинине: импорт около 10 тыс. тонн, а экспорт почти 190 тыс. тонн.
– То есть объёмы экспорта превысили импорт.
– Да. Россия стала нетто-экспортёром свинины и мяса птицы. На рынке Вьетнама, например, Россия – номер один по поставкам свинины. В КНР мы номер три по поставкам мяса птицы. И на других рынках мы уверенно себя чувствуем. Это и страны Евразийского союза, и Африки, и Ближнего Востока, Юго-Восточной Азии. Сейчас ведутся переговоры об открытии рынка Филиппин, Индонезии, Японии.
– С говядиной труднее?
– Что касается говядины, Россия по-прежнему её ввозит в объёме 300–350 тыс. тонн, включая субпродукты. Но импорт говядины год от года постепенно снижается.
При этом мы увеличиваем экспорт говядины – как обычной, так и премиальной. В прошлом году поставили в разные страны более 30 тыс. тонн, удвоив показатели 2020 года.
Наша говядина востребована в Китае, Вьетнаме, в ОАЭ, Саудовской Аравии, развиваем экспорт и в страны Африки. Мы бы могли больше продавать за границу, но Евросоюз нас на свой рынок не пускает, хотя все говорят: «Какое великолепное мясо». Мы не используем гормоны роста, стероиды, кормовые добавки с недоказанной безопасностью.
Многие страны активно защищают собственное производство мяса крупного рогатого скота. Пошлины достигают от 60 до 200 % по сравнению с нашими 15 %. Ведь растёт себестоимость производства. Животноводство – это отрасль, играющая важную социальную роль, так как в производстве задействовано большое количество фермеров, сотрудников перерабатывающей отрасли. Одно рабочее место в мясном скотоводстве стимулирует создание шести-семи рабочих мест в иных отраслях. Производство скота и птицы напрямую влияет на доходность растениеводства, комбикормовой промышленности.
– Они защищают свои рынки. А наша страна?
– В целом именно благодаря взвешенной и сбалансированной таможенно-тарифной политике, которую проводило правительство на протяжении почти двух десятилетий, удалось соблюдать баланс интересов отрасли и потребителей. Рынок был защищён, но не так, чтобы в стране мясо стало доступным товаром. Потребление росло даже на фоне снижающихся располагаемых доходов населения и пандемии. Но в прошлом году российским правительством и Евразийской комиссией, к большому сожалению, было принято ошибочное, по моему глубокому убеждению, решение о стимулировании импорта говядины и свинины. В 2022 году предусмотрен беспошлинный ввоз – то есть по нулевой ставке – до 200 тыс. тонн говядины и до 100 тыс. тонн свинины.
– С чем это связано?
– Таким образом Правительство РФ решило бороться с ростом цен, увеличить предложение. Хотя за последние 5 лет цены на нашу продукцию повысились существенно ниже продовольственной инфляции благодаря острой конкуренции. В прошлом году мы увеличили производство свинины и говядины. В этом году тенденция продолжится. По свинине мы ожидаем прирост порядка 6 %, по говядине – 1,5 %. По мясу птицы мы преодолели тяжелейший период потерь в связи с гриппом птиц и вышли на уровень производства 2020 года.
– Какими могут быть последствия такого решения?
– Это удар по инвесторам, которые уже работают в этих отраслях, и по будущим инвестициям. В случае продления этой меры вкладывать деньги в отрасль станет рискованно, потому что мы перешли от невысокого уровня защиты внутреннего рынка к его открытию.
Например, говядина – мясо не дешёвое. Его производство дорого стоит. Сроки окупаемости в России и раньше были от 10–12 лет. Производство в мире стагнирует, и поэтому в этом году продолжился рост цен на говядину в большинстве стран мира. Но нигде правительство не снижает пошлины, понимая, что у фермеров увеличились расходы, и, если производить будет невыгодно, они просто начнут забивать скот.
У нас же решили через этот льготный импорт поддавить, скажем так, внутренние цены, но результат может быть негативным. Теряется доверие к государственной политике по поддержанию инвестиционной активности, по эффективной защите внутреннего рынка. И непонятно, что такого случилось.
У нас же не снизилось потребление мяса. Оно достигает более 76,5 кг на человека в год. Буквально 10 лет назад было всего лишь 65 кг. А среднее потребление в мире вообще примерно 43 кг на человека в год. Мясо – доступный продукт, раз его потребление на фоне снижения реальных доходов населения повышается.
– Перейдём к перспективам экспорта. От чего зависит экспортный потенциал отрасли?
– Во-первых, от того, насколько выгодно будет производителям расширять производственные мощности. Во-вторых, от того, насколько активно государство будет открывать новые рынки. Ведь мясо – продукт потенциально небезопасный. С мясом можно завезти те или болезни животных в страны-импортёры. Поэтому третий важный пункт – это обеспечение эпизоотического благополучия территории нашей страны.
– А государство в этом может помочь?
– Конечно. И последние лет 10 этим успешно занимаются Минсельхоз России и Россельхознадзор. Результат налицо. Ведётся системная, активная работа по открытию новых рынков. Каждый год всё больше стран готовы принимать российскую животноводческую продукцию. Сегодня их более 60. Но в развитии экспорта участвует не только аграрное ведомство. Минпромторг так выстроил работу с торговыми представительствами, что они сами заинтересованы в результатах и во многих странах активно готовят переговоры, помогают конкретным частным компаниям-экспортёрам в решении текущих технических вопросов.
Лет восемь назад на одном из совещаний мы обратились к Президенту РФ Владимиру Путину с предложением повысить роль института сельхоз-атташе и расширить их представительство за рубежом. Они работали неэффективно и часто находились в странах с приятным климатом, но малоперспективных для нашей сельхозпродукции. А надо им быть там, куда мы можем поставлять наши сельхозтовары в больших объёмах.
Президент наши идеи поддержал. Были даны соответствующие указания. Сегодня есть возможность разместить в 50 странах (а во многих они уже размещены) наши представительства, которые специализируются на продвижении российской сельхозпродукции.
Пришли новые, молодые кадры. Хороший курс для будущих сельхоз-атташе организован в МГИМО. Мы, представители агробизнеса, участвуем в их подготовке, помогаем, читаем лекции. Молодые активные ребята в качестве сельхоз-атташе едут работать за границу. Мы этому рады.
МИД, Минэкономразвития тоже помогают нам открывать рынки. На переговорах на высоком уровне часто поднимаются вопросы экспорта сельхозпродукции.
Вносят свой вклад Российский экспортный центр и «Агроэкспорт». Они снабжают потенциальных экспортёров правовой, экономической информацией.
– Можно предположить, что в ближайшие годы значение этой работы по увеличению и реализации экспортного потенциала будет только расти?
– В этом нет никаких сомнений. Мы готовы и дальше наращивать производство, чтобы увеличивать свою долю на мировом рынке. Потребление мяса на планете будет неуклонно расти. Это связано с ростом населения, урбанизацией, ростом доходов в бедных странах, изменением привычек питания. Китайцы, например, стали всё больше говядины потреблять. Сейчас они достигли 7 кг на человека в год, притом что в России это более 13 кг. Вы понимаете, какой потенциал у экспорта говядины в Китай?
Не так много стран, которые могут обеспечить глобальную продовольственную безопасность. Но Россия точно в их числе.
Сейчас необходимо всячески поддерживать инвесторов, нельзя сокращать бюджетное финансирование сельского хозяйства. Имеется в виду не только инвестиционный климат, но и развитие сельских территорий. Надо кадры удержать на селе и привлекать новые и квалифицированные. Для того чтобы произвести мясо, нужно много рабочих рук. Необходимо возвращать миллионы гектаров заброшенной земли в сельхозоборот, потому что потребуется много кормов. Это даст колоссальный кумулятивный эффект.
В прошлом году поставили рекорд за всю историю: экспорт мяса и мясопродуктов превысил 1,2 млрд долл.
Наше мясо можно найти на четырёх континентах. За границей наши успехи называют «российское аграрное чудо». Ещё 10 лет назад никто в мире не мог представить, что Россия достигнет таких успехов. Но мы верили.
В 2010 году, выступая в Вашингтоне перед лидерами американской мясной отрасли на тему того, сможет ли России обеспечить себя мясом, я сказал, что это даже не цель, а довольно простая и не амбициозная задача. Амбициозная – стать крупным экспортёром. Надо мной посмеялись, но теперь уже не смеются, а удивляются: мол, как это у них получилось? Но ведь действительно – получилось!
Персоны, упоминаемые в этом материале:
С.Е. Юшин
