Михаил Гуцериев: «Ничего нет лучше, чем личный пример»
Вовлечение бизнеса в благотворительную деятельность, меценатство, выработка необходимых для этого стимулов, предложений мотивирующих изменений в действующее законодательство – задача, безусловно, непростая. Именно на её решение направлена работа Комиссии РСПП по благотворительности, меценатству и культуре. Да, российский бизнес и сегодня инвестирует значительные средства в социальную сферу, проекты в сфере культуры. Но эти процессы могут стать более масштабными и эффективными. Так считает Михаил Гуцериев – председатель совета директоров ПФГ «САФМАР», возглавляющий Комиссию.
– Уважаемый Михаил Сафарбекович, ровно год назад была создана Комиссия РСПП по благотворительности, меценатству и культуре. Вы её возглавили, потому что эта тема созвучна с миссией социальных программ фонда «САФМАР», или была другая причина?
«Когда меня избрали в РСПП, я понял, что моя задача как руководителя Комиссии – узаконить, упорядочить систему благотворительности, сформировать систему мотивирования благотворителей, чтобы они чувствовали в себе желание активнее заниматься социальными инвестициями»
– Просто мне больше ничего не досталось, до меня разобрали все комиссии. (Смеются.) Шучу, конечно. Я очень рад, что в РСПП занимаюсь именно этим направлением. Наш благотворительный фонд за 10 лет своей работы вложил уже более полумиллиарда долларов. У нас десятки, сотни проектов на территории России: это и благотворительные акции, конкурсы, и строительство инфраструктурных объектов, и поддержка малоимущих семей, и всё, что призвано работать во благо людей.
Когда меня избрали в РСПП, я понял, что моя задача как руководителя Комиссии – узаконить, упорядочить систему благотворительности, сформировать систему мотивирования благотворителей, чтобы они чувствовали в себе желание активнее заниматься социальными инвестициями.
Во все времена, во все века, если благотворитель построил здание, улицу, сооружение, музей, то этот объект называют его именем. У нас это не принято. Если предприниматель инвестирует в социальную сферу, например, 100 миллионов долларов, он имеет право рассчитывать на то, чтобы ему снизили налоги, освободили от таможенных пошлин или сделали рассрочку по их выплатам и т.д.
Таким образом, это и есть основная задача работы Комиссии – сформулировать различные мотивационные и регулирующие бизнес законодательные акты, чтобы на территорию присутствия были привлечены большие инвестиции.
– Делает ли Комиссия фокус на привлечении малых и средних предпринимателей?
– Мы этим вопросом тоже озадачены. Но с малого бизнеса сложно что-то получить или стимулировать его на регулярную благотворительность. Малый бизнес всегда остаётся малым. Он и так находится в достаточно ущемлённом состоянии. Поэтому работа Комиссии сфокусирована прежде всего на среднем, крупном и очень крупном бизнесе. А пожертвования именно в малом бизнесе должны являться следствием веления сердца и души его основателей. Если пять человек владеют небольшой мастерской, писать для них закон, чтобы они занимались благотворительностью, мне кажется, нет смысла.
Я абсолютно убеждён, что мы должны создать такое мотивационное законодательство, чтобы благотворители могли быть удовлетворены тем, что они делают, чтобы они видели в своей благотворительной деятельности дополнительные плюсы для бизнеса.
– А сейчас есть какой-то реестр частных благотворителей?
– Пока ничего нет. Но это как раз одно из тех направлений, которое мы готовим на площадке РСПП. Планируется много интересных инициатив. Например, если предприниматель совершил неумышленное экономическое преступление и одновременно с этим находится в реестре активных благотворителей, то по логике он должен попадать под амнистию или как минимум под смягчение наказания. Это тоже один из мотивационных аспектов.
– Мы с вами познакомились уже достаточно давно, и для меня показательно, что команда у вас практически не меняется. Это свойство отрасли или ваше личное свойство? Со мной люди тоже по 10 лет и более работают.
– Скорее свойство отрасли. Нефтяной бизнес подразумевает консервативность. Ритейл, реклама, строительство, любой другой бизнес подразумевают смену поколений. В нашем случае всё традиционно, как в армии. Не нужна молодёжь. У генерала чем больше седых волос, тем лучше. Он опытный. В армии молодёжь нужна только в призыве. Хотя есть и новые лица, например у нас новый президент компании.
– Мы с вами познакомились на дне рождения Никаса Сафронова, и я тогда с удивлением узнала, что вы являетесь его самым главным коллекционером.
– Да, я купил более 80 его картин. Объясню, всё очень просто. При жизни практически никогда не признаётся ни один гений, обычно его картины признают после смерти. Этот бизнес – продажа ценностей, картин, предметов искусства – очень криминальный. Процентов 50 – фальшивые картины. Когда художник 100 лет назад умер, кто знает, его ли картина сейчас перед глазами. Вам говорят: «Это Верещагин». Но мы знаем случаи, когда можно повторить Верещагина так, что его не отличат даже эксперты. Я покупал сначала именно картины признанных мастеров прошлого. А потом понял, что всё время рискую быть обманутым, поэтому сейчас я сам прихожу к художникам – моим современникам.
– И заставляете художника писать картину при вас? (Смеются.)
– Он лично при мне расписывается. Это касается, к примеру, Никаса Сафронова, Ильи Глазунова и Александра Шилова. Но сейчас я больше не смогу купить ни одной из картин Глазунова, потому что, к сожалению, его больше нет с нами. А при его жизни я купил около 20 картин этого великого мастера. Я приходил к Илье Сергеевичу в субботу, он стоял на подмостках и писал. Я смотрел, мы разговаривали, пили чай. Когда я уходил, он отдавал картину, на которой при мне расписывался.
« «Самолюбие, честолюбие, тщеславие, ответственность, патриотизм, жадность, пассионарность, харизма, воля, доброта и профессионализм – все эти качества заставляют меня много работать, чтобы добиваться успеха и удачи»
Поэтому я точно знаю, что всё, что у меня есть, – это подлинники. Пройдут годы, наверное, меня уже не будет, будут мои дети или внуки, и у них будут картины известных русских художников конца ХХ – начала ХХI века.
– А в сторону так называемого современного искусства вы не обращали свой взор? Именно там большое количество вполне ещё живых и признанных мастеров.
– Я знаю. Художников много, и действительно есть несколько авторитетных имен. Но ещё должно самому нравиться то, что ты покупаешь. Никас Сафронов – необычный автор, который нравится.
– Вот сейчас на часах 22:30, время не самое раннее, и в приёмной вас ещё ждут люди. Где ваш источник энергии?
– Самолюбие, честолюбие, тщеславие, ответственность, патриотизм, жадность, пассионарность, харизма, воля, доброта и профессионализм – все эти качества заставляют меня много работать, чтобы добиваться успеха и удачи.
– Во многом эти качества врождённые, важно их развивать, но сложно воспитать, если этого не дано. Что можно посоветовать родителям, чтобы они смогли помочь найти ребёнку своё призвание?
«Детям нужно показывать свой личный пример. Это очень важно. Всё, что я делаю сейчас, делал мой отец»
– Детям нужно показывать свой личный пример. Это очень важно. Всё, что я делаю сейчас, делал мой отец. Как он утром вставал, брился – так и я бреюсь, с 15 лет. Что бы ни происходило, если только он сильно не заболел, в 8 утра он выезжал на работу в элегантном костюме и галстуке в тон, в хрустящей белоснежной рубашке, именно так и никак иначе. Отец был лидером, я тоже хотел быть лидером. Он принимал решения, обеспечивал семью. Гостей он всегда встречал, провожал. Всегда за столом. Родственники придут – мать готовит кушать, он ей всегда помогал, чем мог. Это было мужское поведение. Это был образец.
Поэтому личный пример должен быть во главе угла.
Здоровые отношения в семье между мужчиной и женщиной, между родителями будут способствовать тому, чтобы ребёнок рос лидером и добивался успеха. Мужчина должен приносить в семью кусок хлеба, быть примером. Если он при своих сыновьях ходит на работу небритым или вообще не ходит, а лежит на диване, то какой это пример? Если жена кричит на мужа и постоянно им недовольна, какой это пример? Если родители хотят сделать из ребёнка спортсмена, то важно самим всё время пропагандировать спорт, самим заниматься. Каждые выходные – на стадионе, а не на шашлыках с водкой. Если с 5 лет ребёнок впитывает этот пример, он сам по-другому вести себя не будет.
– Я зарядку каждый день уже 18 лет делаю, а мои дети отказываются, больше на шашлыки… (Смеётся.)
– Это сейчас, пока они маленькие. Они всё равно всё впитывают, не волнуйтесь, когда будут 20-летними, начнут делать зарядку. Даже не сомневайтесь.
– А вы успеваете делать зарядку?
– Я каждый день занимаюсь на тренажёре и хожу по 8 километров. Сегодня, например, 8 точно прошёл. По выходным бывает 10 или 12. Без этого я бы не выдержал своей нагрузки. Если я не буду заниматься, то в один день просто свалюсь.
«Отец был лидером, я тоже хотел быть лидером. Он принимал решения, обеспечивал семью»
Так что ничего нет лучше, чем личный пример.
Всё зависит от дома. Всё остальное – ерунда.
В школе я слышал матерки, но дома – никогда! Это было табу. Я слышал много глупых и грязных анекдотов вне дома, но если бы дома кто-то посмел их рассказать, получил бы по губам.
Запрещены были национализм, шовинизм, анекдоты, сквернословие, курение, выпивка. И это было очень жёстко.
Чем больше нам говорили «нет», тем лучше, как оказалось.
Все праздники мы, дети, проводили с родителями. Нам не разрешалось праздновать вне дома. Мать целый день готовила еду: для взрослых – отдельно, для детей – отдельно. Мы могли бы пригласить хоть 20 человек – никаких проблем. Их покормят, положат, если надо, оставят ночевать. Но мы с ночёвкой куда-либо ходить не имели права. Эти запреты, я считаю, не лишены смысла.
Ещё очень помогают книги. В детстве на меня произвели очень большое впечатление «Мартин Иден», «Мексиканец», «Белое безмолвие» Джека Лондона, ещё ряд рассказов. Все дети читали «Робинзона Крузо», «Друзей и врагов Анатолия Русакова», «Чука и Гека» Гайдара, «Приключения Тома Сойера» Марка Твена. В более зрелом возрасте интерес к бизнесу пробудила трилогия Теодора Драйзера «Финансист», «Титан», «Стоик». Очень важно в детском, юношеском возрасте читать такую литературу и, как я уже говорил, видеть правильный пример. Причём пример не только родителей…
Вашего отца нужно было видеть в качестве первого заместителя Председателя Госдумы РФ. Тот, кто его видел, тот уже не мог не стать лидером. Александр Николаевич как высокотехнологичная машина: всё чётко, вовремя, в срок, он был совершенно подготовлен к любому вопросу, мгновенно реагировал. По любой теме он давал аргументированный комментарий. Он серьёзный профессионал, и я многое у него почерпнул. Мне было тогда 35 лет, и я видел в нём для себя правильный пример. В правительстве я его уже не видел…
– Ну хорошо, что теперь вы снова видите его в РСПП. (Смеются.)
– Это точно!
Персоны, упоминаемые в этом материале:
М.С. Гуцериев
