Прозрение
У массивной двери красного дерева Тимур остановился и откашлялся. Перед важным разговором у него обычно пересыхало горло и голосовые связки предательски переключались на фальцет.
Секретарша шефа подняла на него вопросительный, но безучастный взгляд.
Тимур собрался с духом и дёрнул ручку двери.
В гигантском кабинете, переделанном из зала заседаний, стол и фигурка шефа казались неправдоподобно маленькими. Высокие потолки довершали оптическую иллюзию – владелец одного из крупнейших банков страны выглядел жалким толстым карликом.
Тимур подошёл ближе. Шеф кивнул на стул. Садиться без приглашения было не принято, но если сесть приглашали, то это не сулило ничего хорошего.
– Предаёшь нас, значит, – Марк Иванович наклонился над столом и пробуравил подчинённого взглядом маленьких, но выразительных глаз.
– Почему предаю? – Тимур услышал неприятно повысившийся собственный голос и ещё раз откашлялся. – Не вечно же на одном месте сидеть.
Марк Иванович злорадно усмехнулся.
– Карьеры захотелось? Застоялся на одном месте? Не предаёшь, говоришь?
Тимур не отвечал. За шефом водилась привычка к длинным речам, обильно уснащённым риторическими вопросами.
– Врёшь, брат, – продолжил Марк Иванович, – предаёшь. Больше скажу, кусаешь руку, выкормившую тебя. Не я ли тебя пригрел на груди, научил всему, что сам умел? А?
Тимур потупил было по привычке взгляд, но тут же одёрнулся и смело посмотрел шефу в глаза.
– Кем бы ты был, если бы не я? Клерком? Мелкой сошкой с заветной мечтой переехать из опенспейса в собственный кабинетик?
Марк Иванович резко вскочил и стал прохаживаться вдоль стола.
– Ты предаёшь не меня, а весь наш коллектив, всех коллег, друзей, подчинённых. Ты же вице-президент банка, его лицо, на тебя все равнялись, сотрудники любили, журналисты обожали твои пресс-конференции. Чего ещё захотелось? Чего тебе здесь не дали? Куда ещё расти? Может быть, в этот кабинет?
Словно поражённый собственной догадкой, Марк Иванович остановился и навис над столом.
– Самое поразительное, что и этот кабинет ты бы получил, будь ты чуть терпеливее. Долго ли я ещё проработаю? Да нет, дорогой мой, недолго, годы уже поджимают, скоро на покой захочу, вот тебя к этому посту и готовил, а ты говоришь, не предаёшь…
Марк Иванович трагически вздохнул и сел.
Тимур понял, что можно вступать:
– Я вам благодарен за всё, чему вы меня научили, но нужно идти дальше. Здесь я уже давно работаю по отработанным схемам, никаких вызовов, мозги киснут…
– Ах мозги киснут?.. – вспылил шеф. – Да ты сам виноват. Взять последний проект, этот долбаный стартап с издевательским названием, как его там?
– «Прозрение».
– Точно. Объясни, какая муха тебя укусила? С таким риском такие инвестиции, ты мозги включал вообще?
Марк Иванович вдруг тепло улыбнулся.
– Знаешь, что? Я тебе по случаю увольнения сделаю щедрый подарок. Бери себе «Прозрение» и катись отсюда, чтобы я тебя больше не видел.
У Тимура потемнело в глазах.
– Как это бери? Там же обязательств на…
– Ага! – шеф злорадно хохотнул. – Мне такие проекты приносишь, а самому не нужны? Ты же взрослый мальчик, хочешь собственную контору открывать. Вот тебе мой подарок, бери и начинай работать…
Марк Иванович продолжал распаляться, рисуя саркастическую картину невероятного успеха «Прозрения», но Тимур не слушал. Его мысль лихорадочно билась в поисках решения. Придётся искать покупателя на текущей стадии. О премии к цене говорить не придётся, зато хоть без инвестиций. Начинать новый бизнес с капиталоёмкого стартапа не входило в планы Тимура. Впрочем, месть шефа при ближайшем рассмотрении оказалась не такой уж и страшной. Тимур улыбнулся.
– Чего лыбишься? Вон отсюда!
Тимур с облегчением встал и направился к двери.
– И не путайся у меня под ногами, слышишь? Раздавлю! – неслось ему вслед…
Год после ухода в свободное плавание прошёл на одном дыхании.
Однажды секретарша Лена встретила Тимура тревожно вздёрнутым носиком:
– Вам звонил Марк Иванович, – она назвала фамилию бывшего шефа.
– Он не даст о себе забыть, – усмехнулся Тимур. – Чего хотел?
– Пригласил вас на ужин завтра, но у вас французы.
Тимур недовольно поморщился.
– Перенеси французов. Послушаю, что нужно старой лисе. Где?
– Адрес я записала, но там нет никакого ресторана.
Тимур взглянул в её блокнот.
– Это его домашний адрес, странно…
Марк Иванович жил в пентхаусе на Пречистенской набережной. С веранды на крыше открывался чарующий вид на Москву-реку, парк Горького и Нескучный сад. Предзакатное солнце играло на тёмном лике царя Петра и тяжеловесной громадине ЦДХ.
– Нравится? – вкрадчиво поинтересовался Марк Иванович.
– Дух захватывает, – вздохнул Тимур.
– Ну насмотришься ещё, давай за стол, отметим встречу старых друзей.
Тимур удивлённо посмотрел на бывшего шефа, но тот уже разливал охлаждённое белое по бокалам.
После закусок Марк Иванович перешёл к делу.
– Слышал, нашелся у тебя покупатель на «Прозрение». Французы, верно?
Тимур поёжился. Переговоры с французами вёл он сам лично, утечки быть не могло.
– От меня в этом городе ничего не утаишь, – Марк Иванович отхлебнул вина, посмаковал и удовлетворённо проглотил. – Говорят, цену хорошую дают, двадцать лямов.
Тимур чуть не подскочил на месте.
– Цена особенно хороша, если учесть, что ты так ничего и не вложил, верно?
Проверочный вопрос. Раз про цену знает, то и про остальное наверняка.
Тимур кивнул, размышляя, когда лучше послать шефа к чертям – сейчас или попозже. Ладно, раз пришёл, надо выслушать до конца.
Сквозь стремительно сгущавшиеся сумерки Тимур разглядел озабоченную складку над переносицей своего визави, означавшую серьёзный настрой.
– Марк Иванович, давайте без прелюдий.
Шеф метнул в Тимура тяжёлый взгляд.
– Хорошая сделка, дорогой мой, поздравляю. Целых пять миллионов прибыли просто за то, что ты подержал у себя актив меньше года.
– Вам спасибо за подарок, Марк Иванович. Мне пять миллионов сейчас очень пригодятся.
– Понимаю, как же, – шеф покачал головой с наигранным сочувствием. – Но, знаешь, вот какая штука, они мне самому пригодятся.
Тимур в изумлении поднял брови.
– Каким образом?
Марк Иванович повернулся к дверям и махнул рукой. От стены отделилась тень – охранник подошёл к столу, положил перед шефом папку для бумаг и встал чуть поодаль.
– Тут вот внизу подпиши и дату поставь, сегодняшнюю.
– Что это?
– Бумага о возвращении мне «Прозрения».
Тимура мелко затрясло.
– И почему я должен это сделать?
– Потому что это будет правильно с твоей стороны. Я бы принял это как знак благодарности за всё то, что я для тебя сделал.
– Не чересчур для знака благодарности?
– Вовсе нет, дорогой мой. Поверь, это скромная цена за право пользоваться в моём городе моими знаниями. Мне перед клиентами неудобно, подозревают меня в мягкотелости и бесхарактерности. Вырастил, выкормил и выпустил себе под ноги конкурента. Согласись, со стороны так и выглядит. А мне репутационные риски не нужны.
Тимура продолжало трясти. Надо отвечать, нельзя делать длинную паузу. Чем дольше молчишь, тем больше утверждается в жизни абсурдное требование шефа.
– Марк Иванович, – начал он храбро, но, услышав повысившийся собственный голос, немного осёкся. – Юридически у вас нет никаких прав на «Прозрение». А у меня никакого желания его вам отдать. Вы такой вариант не просчитали?
– Как же, просчитал. Я же учил тебя просчитывать плохие варианты в первую очередь, помнишь?
Тимур ждал. Шеф изучающе смотрел на него, не торопясь с ответом. Тёплый летний воздух веранды напитался электричеством.
– Ну хорошо, а как тебе такой выход, – прервал молчание Марк Иванович, – я тебя не выпущу, пока не подпишешь бумаги.
Тимур поперхнулся.
– Серьёзно?
Охранник за спиной шефа демонстративно размял бычью шею и пощёлкал суставами пальцев.
– Совершенно серьёзно. У меня на этот счёт никаких угрызений совести, если ты об этом. Как ты думаешь, достиг бы я сегодняшнего положения, если бы позволял всяким выскочкам вроде тебя покушаться на мою собственность?
– Но это не ваша собственность! – Тимур сорвался в крик. – Вы мне сами её всучили, ещё издевались, что это мертвяк!
– Кричать бесполезно, соседей у меня нет.
Тимур огляделся. Крыши соседних домов безмолвно темнели, подтверждая правоту шефа.
Опять тягостная пауза. Тимур смотрел перед собой. На столе ярким пятном горела ваза с фруктами. Больше всего на свете захотелось взять её и надеть на голову шефа. Тимур потянулся к вазе, взял абрикос и с наслаждением откусил.
– Обожаю спелые абрикосы, как раз самый сезон, – пояснил он. – Я сейчас пойду к выходу, а ваша горилла не сдвинется с места. Перед походом к вам я решил на всякий случай подстраховаться и предупредил адвоката, ну вы знаете, как это делается. Веры в ваши добрые намерения у меня ни на секунду не возникло.
Ноздри Марка Ивановича раздулись, щеки побагровели.
– Ах ты, щенок…
Он от ярости задохнулся, но тут же взял себя в руки.
– Думаешь, уделал меня?
Вместо ответа Тимур поднялся, выплюнул косточку абрикоса под ноги и спокойной походкой пошёл к двери.
Сделка с французами сорвалась. Тимур не сомневался, что это дело рук Марка Ивановича, но воспринял как должное. За удовольствие видеть унижение шефа надо платить.
А через полгода Тимура посадили по обвинению в мошенничестве, и теперь он понял истинную цену. Прозрение пришло слишком поздно…
Автор статьи перечисляет свой гонорар в помощь подопечным детям фонда «Русская Берёза».
